Капкан - Одри Раш

— Почему я не чувствую себя виноватой? — спрашиваю я, и мой голос едва слышен.

Я становлюсь коленями на диван и забираюсь на Кэша, мои икры прижимаются к его толстым волосатым бедрам.

Он теплый там, где я холодна и мертва, и я хочу погрузиться в него, пока больше ничего не смогу видеть или слышать.

— Все, чего я хочу, это трахнуть тебя прямо сейчас. — говорю я.

Кэш рычит, его первобытные слова вибрируют во мне.

— В следующий раз, когда ты сделаешь это, это будет приятно.

Холодок пробегает по моему животу, поднимается к горлу. Он так уверен в себе, как будто знает, что следующий раз будет. И если я честна с собой, может быть, я тоже этого хочу.

Он приподнимает мои бедра, затем опускает вниз, трахая меня так сильно, что его член врезается в мою шейку матки, пока боль не сводит с ума мои нервы.

Похоже, он хочет, чтобы мне было больно. Как будто он хочет, чтобы я запомнила это. Каждую мелочь, которую я не могу воспринять эмоционально, он хочет, чтобы я восприняла физически.

Он тянет меня за волосы на затылке, пока я не смотрю прямо в потолок, как одержимая женщина. Он лижет мою шею, ощущая вкус крови и пота на моей коже, и я знаю, что я одержима.

Он владеет мной. Он бьет меня по лицу, и шок проходит через меня.

— Правильно, шлюха. — тихо говорит Кэш. — Посмотри, что ты сделала. Я так горжусь тобой.

Мой желудок сжимается от этих слов. Я беру лицо Кэша в ладони, и его глаза прожигают во мне дыры.

Это правда. Каждое слово. Он гордится мной. Он верит в меня так же сильно, как я верю в него. Может быть, это было внутри меня все это время. Может быть, здесь, прямо сейчас, мне должно нравиться это, с Кэшем.

— Ты знаешь, кем это тебя делает? — рычит он.

— Кем?

— Моей.

Адреналин захлестывает меня, и я едва могу дышать. Каждый вздох моих легких прерывается от давления. Но я продолжаю трахать Кэша, впиваясь ногтями в его кожу, исследуя свежие шрамы на его спине.

Шрамы от меня.

Его тело в пятнах крови, как и мое, и это похоже на сон. Как будто ничто в мире не может быть настолько идеальным. Но мой отчим там, прямо за нами. Он человек, который раньше контролировал меня, но у которого больше никогда не будет власти надо мной.

Теперь он кусок плоти и костей. Кэш сделал это для меня.

Пот покрывает наши тела, когда Кэш встает, поднимая меня и используя голову моего отчима в качестве опоры, чтобы не упасть. Но я опускаю ноги, освобождаясь от Кэша, затем притягиваю его, пока он не оказывается лежащим на земле, рядом с трупом.

Кэш обнажает зубы, на его лице что-то среднее между хищным предупреждением и ухмылкой. Но на этот раз я трахаю его. Я показываю ему, кто я. Я поднимаю бедра вверх, затем резко опускаюсь, заставляя его член пронзать меня, пока не становится больно, пока я не плачу. Я жива и более могущественна, чем когда-либо. Я сжимаю подбородок Кэша пальцами.

Он сказал, что сделает для меня все, что угодно, и он сдержал свое слово. И я понимаю, что это оно. Это то, чего я хотела. Почему я хотела убить Кэша в первую очередь. Дело никогда не было в том, что Кэш сделал или не сделал Дженне. Дело было в моем отчиме. И теперь, когда его нет, каждой клеточкой своего существа я верю Кэшу. Он не причинил вреда Дженне, и он никогда не причинит вреда мне.

Я впиваюсь ногтями в его кожу, и он рычит, его челюсти сжаты, но его член дергается, как будто он не может контролировать себя, как бы сильно он ни старался, и это ощущение доводит нас обоих до предела.

Его глаза закатываются к затылку, когда он издает первобытный вой, и я не отрываю от него взгляда, даже когда меня сотрясают неконтролируемые спазмы.

Мы непобедимы. Вместе мы можем сделать все. Как только наше дыхание успокаивается, я наклоняюсь и касаюсь языком его уха.

Он истощен, его дыхание учащенное, и мне все это нравится. Я сделала это с ним. Скользя зубами к мочке его уха, я шепчу.

— И ты мой.