Рубаи. Полное собрание - Омар Хайям

Из сердца и любовь и гнев изгнавший — где?

Единство богохульств и вер познавший — где?

Начала и концы своей судьбы презревший

И убедить себя ни в чем не давший — где?

250

Сказало сердце мне: «Учить меня начни.

Науки — таинства, но что таят они?»

Я начал с азбуки: «Алеф…» И слышу: «Хватит!

Свой своего поймет, лишь буквой намекни».

251

О Сердце! Если б грязь позволил смыть Аллах

И ты явилось бы, как Дух, на небесах,

Пришлось бы вечно быть стыдливым там и скромным:

Ты родом из страны, что называлась Прах.

252

Философом меня назвал лукавый лжец.

Я вовсе не таков, свидетелем Творец.

А впрочем, раз уж я пришел в обитель скорби,

То — что такое я? — узнаю наконец.

253

О Сердце! Не являй друзьям печальный вид,

Мужайся, не делись, о чем душа болит.

Беда привязчива— она, забывши стыд,

И к другу твоему в подруги норовит.

254

Доколе, сердце, ныть? Никто не виноват,

Что хочешь прочности от временных палат.

А все от жадности. Спасет вино от жажды.

Ходжа! Напомни: как Корун припрятал клад?

255

Отзывчивых людей сравню я с зеркалами.

Как жаль, что зеркала себя не видят сами!..

Чтоб ясно разглядеть себя в своих друзьях,

Вначале зеркалом предстань перед друзьями.

256

Свою слепить бы жизнь из самых умных дел —

Там не додумался, тут вовсе не сумел.

Но Время — вот у нас учитель расторопный!

Как подзатыльник даст, ты малость поумнел.

257

К тебе, сокрытый дух, стремится разум мой

С подсказками добра и мудрости земной.

Ты соколом рожден; но все с руки султана

В развалины летишь. Смотри не стань совой!

258

В тетради юности закончились листы,

Весны единственной осыпались цветы.

О, молодость моя, откликнись, птица счастья:

Ведь ты была со мной! Куда умчалась ты?

259

Мы книгу вещую открыли в тишине.

И ясновидящий встревожил сердце мне

Словами: «Счастлив тот, кто ночью, равной году,

Ласкает на груди подобную луне».

260

Никто не целовал подобных розам щек,

Пока не истерзал его шипами рок.

Смотри: пока его сто раз не пропилили,

Не смог бы локоны разгладить гребешок!

261

Просторный Хаверан колючками богат,

Повсюду каждый шип царапнуть ногу рад.

Так ловит и меня любой лукавый взгляд:

Шипы — на всех путях, цепляют — все подряд!

262

О, сердце! Вновь душа, сраженная тоской,

Представила, что вдруг расстанется с тобой.

Развесели ее, спустись на луг зеленый,

Пока твой прах не стал зеленою травой.

263

Науки все пройди и убедись в одном:

Спасенья от судьбы нигде мы не найдем.

Что было для тебя предписано, тайком

Подчистить хорошо б… Да не твоим скребком!

264

На тщетные мечты я время погубил,

И вот — ни радости, ни времени, ни сил.

Едва ли что меня со временем утешит:

Давнишний жалобщик, я Времени не мил.

265

Грязь — это прах с водой. И это — плоть моя!..

Барахтаюсь, тону в соблазнах плоти я.

Коль сам бы, так себя б я вылепил искусней,

Но вышел вот таким на слитке Бытия.

266

Перед погонщицей — своей судьбой — не трусь.