Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - Жан-Кристиан Птифис (2011)

«Тогда наконец, — пишет Иоанн, — он предал Его им на распятие». Эта фраза плохо построена, а потому ее часто неверно понимают. Под местоимением «им» Иоанн имеет в виду не первосвященников или иудеев, а римских солдат, которые увели Иисуса. Евангелист вообще часто допускает грамматические ошибки (как, впрочем, и Лука). По своей трусости и малодушию Пилат отступил. Он предпочел совершить несправедливость, чем дожидаться, пока первосвященники подадут жалобу непосредственно Тиберию — беспощадному и непредсказуемому императору.

Итак, в последний момент этот тайный рычаг давления подействовал. Когда Анна и Каиафа сказали Пилату, что он не будет «другом кесаря», а сами провозгласили кесаря своим единственным царем, они дали наместнику понять, что готовы подать апелляцию в Рим на его решение. Эту угрозу можно до конца понять, только вспомнив об инциденте с золотыми щитами, случившемся на год раньше. Префект не хотел, чтобы на него написали новую жалобу. Он как мог высмеивал первосвященников. Но идти дальше насмешек было опасно. Тиберий мог упрекнуть прокуратора в освобождении обманщика из Галилеи, который счтал себя Сыном Божьим, то есть в каком-то смысле ровней императору. Кесарь вполне мог даже обвинить Пилата в сговоре с этим мятежником! Прокуратор сдался и передал Иисуса солдатам.

Глава 17

Распятие

Titulus crucis

Смертный приговор не был произнесен формально, но подразумевался (что легче понять в случае, если Пилат не вернулся на свое место на помосте). Именно римский префект в последний момент решил судьбу Иисуса, хотя и сделал это под сильным давлением иерусалимских властей. И теперь именно Пилат будет казнить Иисуса по римскому обычаю. В эту эпоху к распятию приговаривали в очень кратких выражениях: «In песет ibis» («Ты пойдешь на жестокую смерть») или «In crucem ibis» («Ты пойдешь на крест»). Это означало, что приговоренный должен своими ногами дойти до места казни, сам неся при этом орудие своей пытки. Бичевание в этом случае — предварительное наказание. Но в случае с Иисусом оно уже было исполнено как независимое наказание — и мы видели, как жестоко это было сделано. Поэтому не было смысла повторять порку. Весь покрытый кровоподтеками, Иисус не пережил бы ее. Поэтому сразу перешли к исполнению приговора.

Именно Пилат составил текст на так называемой titulus dam-nationis — деревянной табличке, где указывали причины приговора. Обычно табличка была окрашена в белый цвет, а текст написан красным или черным цветом; ее нес на шее приговоренный или табличкой размахивал идущий впереди него солдат. Затем ее прибивали к древку креста{726}. В своей «Церковной истории» Евсевий рассказывает о том, какого рода смерть принял один христианин по имени Аттал, которого в эпоху Марка Аврелия вывели на казнь в Лионском амфитеатре. Мученик нес деревянную табличку с надписью: «Hie est Attalus christianus» («Это Аттал-христианин»). Тогда одно лишь то, что человек был христианином, считалось достойным смертного приговора{727}.

Итак, составленная Пилатом надпись гласила: «Иисус Назорей, царь Иудейский». Префект отыгрался. От него хотели, чтобы он осудил Иисуса как «царя Иудейского». Хорошо же, пусть иудеи увидят своего царя при входе в город! И пусть это будет предупреждением! Слово «Назорей» тоже имеет значение. Оно появляется на табличке благодаря первосвященникам. И в этом видна их непорядочность, ведь Анна, расспрашивавший Иисуса о его учении, прекрасно понимал, что тот далек от стремлений той среды, где родился, что Иисус не политический мессия. Но это слово косвенно указывает, какую большую роль играло в этом процессе происхождение обвиняемого от царя Давида.

Для того чтобы все поняли надпись, Пилат велел написать ее на всех трех языках, которые были в ходу в Палестине: на арамейском — языке повседневного общения, на латыни — официальном языке империи и на греческом — языке культуры и торговли: