Девушка по соседству - Джек Кетчам (1989)

– А мне плевать, чья это была идея.

Рут выпустила дым и закашлялась. Это был тяжелый кашель, идущий из глубины легких. Какое-то время она даже не могла говорить.

– Это просто «Кул-Эйд», – сказала Мег. – Я же не ем.

Рут кивнула.

– Вопрос в том, – сказала она, затягиваясь сигаретой, – вопрос в том, что ты успела стащить до моего прихода.

Мег долила остатки «Кул-Эйда» в термос и поставила кувшин на стол.

– Ничего, – сказала она со вздохом. – Ничего я не стащила.

Рут снова покивала.

– Иди-ка сюда, – приказала она.

Мег осталась на месте.

– Я сказала: иди сюда.

Мег подошла к ней.

– Открой рот. Я понюхаю.

– Что?

Дениз захихикала.

– И не смей дерзить мне. Открой рот.

– Рут…

– Открой рот.

– Нет!

– Что? Что ты сказала?

– Ты не имеешь права…

– Имею, будь уверена. Открывай рот.

– Нет!

– Я сказала: открой рот, лгунья.

– Я не лгунья.

– То, что ты шлюшка, я знаю. Значит, и лгунья тоже. Открывай рот!

– Нет.

– Открой рот!

– Нет!

– Я приказываю.

– Не открою.

– О, еще как откроешь. А то ведь я прикажу мальчикам, и они тебе силой откроют.

Вилли фыркнул и рассмеялся. Донни неподвижно стоял в дверях с жестянками и банками. Он явно был сбит с толку.

– Открой свой рот, шлюха.

Дениз снова захихикала.

Мег смотрела Рут прямо в глаза. И сделала глубокий вдох.

На какое-то мгновение в ней вдруг проявилось взрослое, поразительно взрослое достоинство.

– Я уже говорила тебе, Рут, – произнесла она. – Я сказала «нет».

Тут даже Дениз заткнулась.

Мы были поражены.

Мы никогда не видели ничего подобного.

Дети беспомощны. По определению. Дети должны либо терпеть унижение, либо удирать со всех ног. Протестовать в открытую нельзя. Просто убегаешь в свою комнату и хлопаешь дверью. Вопишь и орешь. Сидишь за ужином с мрачной физиономией. Закатываешь истерику – или ломаешь вещи. Случайно или нарочно. Ты постоянно угрюм и молчалив. Ловишь неуды в школе. Вот, пожалуй, и все. Весь твой арсенал. Но ты не можешь встать и послать взрослого куда подальше. Ты не можешь встать и спокойно сказать: «нет». Для этого ты еще слишком мал. Поэтому все происшедшее так нас поразило.

Рут улыбнулась и вдавила сигарету в переполненную пепельницу.

– Похоже, надо привести сюда Сьюзан, – сказала Рут. – Думаю, она у себя в комнате.

Теперь наступила ее очередь буравить взглядом Мег.

Это длилось несколько секунд. Они словно два дуэлянта неотрывно смотрели друг другу в глаза.

И самообладание Мег рассыпалось в прах.

– Не впутывай в это мою сестру! Оставь ее в покое!

Ее руки сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели. И я понял, что она знает о порке, которой подвергли Сьюзан.

Я подумал: было ли это один-единственный раз или случилось снова?

Но в какой-то мере мы почувствовали облегчение. Так оно было лучше. Понятнее и привычнее.

Рут пожала плечами:

– Не надо так расстраиваться, Мегги. Я просто хотела спросить ее, знает ли она что-нибудь о твоих набегах на холодильник. Если ты не делаешь того, о чем я прошу, кто же может рассказать о твоих подвигах, если не Сьюзан?

– Ее даже не было с нами!

– Я уверена, она услышала тебя, дорогая. Думаю, и все соседи тоже. Но главное – сестры ведь все знают друг о дружке. Что-то вроде инстинкта.

Она повернулась к спальне:

– Сьюзан?

Мег схватила ее за руку. Ее будто подменили: испуг, беспомощность, отчаяние.

– Будь ты проклята, – резанула она.

Понятное дело, это была ошибка.

Рут резко развернулась и дала ей пощечину.

– Ты меня хватаешь? Ты хватаешь меня, черт тебя подери? Обнаглела вконец?