Девушка по соседству - Джек Кетчам (1989)

И тут он впервые осознал, что мы с Донни стоим рядом с ними. Осознал, что мы можем подумать насчет их разговора. Он изменился в лице. Но Мег продолжала что-то ему доказывать.

Он смотрел на нас долго и внимательно.

И взял ее за руку.

– Давай-ка пройдемся, – сказал он.

Она бросила нервный взгляд в сторону Рут, но уже стемнело. Немного света перепадало лишь от луны, звезд да от бенгальских огней там и сям, так что Рут вряд ли могла их заметить. Отсюда толпа казалась бесформенной массой, похожей на кусты или кактусы в прерии. Я знал, где сидели Чандлеры, но не мог разглядеть ни их, ни моих родителей, ни Хендерсонов.

Но было совершенно ясно, почему Мег боится. Я и сам здорово испугался. Ее поступок был волнующим и запретным, как и наша попытка разглядеть ее в окне с березы.

Мистер Дженнингс повернулся к нам спиной и неторопливо повел ее прочь.

– О черт, – прошептал Донни.

Засвистели ракеты. Небо взорвалось. Яркие белые грибы-дождевики лопнули и дождем осыпались вниз.

– Оооо… – загудела толпа. В призрачном белом огне фейерверка я видел на лице Донни растерянность и беспокойство.

Он всегда старался не причинять Мег боль. Пытался и сейчас.

– Что будешь делать? – спросил я.

Он мотнул головой.

– Он ей не поверит, – сказал Донни. – И не сделает ничего. Копы только треплют языком, но никогда ничего не делают.

Было похоже на то, что однажды сказала Рут. Копы болтают, но никогда ничего не делают.

Пока мы шли к нашим одеялам, он повторял эти слова как заклинание. Словно так всё и должно случиться.

Твердил и твердил. Как заклинание.

Почти как молитву.

Глава двадцать вторая

На следующий вечер, часов в восемь, к дому Чандлеров подъехала патрульная машина. Мистер Дженнингс поднялся по ступенькам, постучал в дверь, и Рут впустила его в дом. Я не отрываясь смотрел на все из окна. Живот у меня свело.

Родители отправились на чей-то день рождения, и за мной присматривала Линда Коттон, восемнадцатилетняя веснушчатая и, на мой взгляд, миловидная девушка – хотя, конечно, сравнивать ее с Мег было бы смешно. За семьдесят пять центов в час она не слишком напрягалась по поводу того, чем я занимаюсь. Лишь бы не шумел и не мешал ей смотреть «Приключения Эллери Куина».

У нас с Линдой было соглашение: я не рассказываю родителям о визите ее дружка Стива, о том, что весь вечер они целовались на диване, а взамен могу делать все, что угодно, при условии, что к возвращению родителей буду в постели. Она понимала, что я уже достаточно взрослый, чтобы обойтись без няньки.

Я выждал, пока полицейская машина уехала, и отправился к Чандлерам. Было без четверти девять.

Они сидели в гостиной и столовой. Все до единого человека. Сидели они молча, и мне показалось, что так продолжалось уже долго.

Все смотрели на Мег. Даже Сьюзан.

У меня возникло очень странное чувство.

Позднее, уже в шестидесятые, я понял, что это было. Я распечатал конверт со штампом службы воинского учета и прочитал карточку, гласившую, что мой статус был изменен на 1А[21].

У меня было ощущение эскалации.

Ощущение того, что ставки в игре резко повысились.

* * *

Я стоял в дверях. Рут первой меня заметила.

– Привет, Дэвид, – произнесла она негромко. – Садись. Присоединяйся к нам.

Потом вздохнула:

– Кто-нибудь может принести мне пива?

Вилли встал и отправился на кухню, где взял баночку пива для матери и еще одну для себя. Открыв их, он протянул одну банку Рут и сел на свое место.

Рут закурила.

Я посмотрел на Мег, сидевшую на складном стуле перед мерцающим белым экраном телевизора. Она казалась перепуганной, но одновременно и исполненной решимости. Мне почему-то вспомнился Гэри Купер, выходящий на безмолвную улицу в конце фильма «Ровно в полдень»[22].

– Ну-ну, – сказал Рут. – Ну-ну…