Охота на охотника - Карина Демина (2021)

– И ей понравилось. Тела мы утопили в болоте, но она забрала оружие и стала тренироваться. Она многое умела, оказывается, но тогда все было в шутку, ей нравилось играть в героя, а теперь взаправду… Там, в лесу, время тянулось иначе. Однажды я родила ребенка.

– И провели обряд, верно?

Брасова моргнула, будто вопрос ее удивил. Пожала плечами. Прислушалась то ли к себе, то ли к птичьему гомону. Затем сказала осторожно:

– Если вы говорите о той глупости, то не думаю, что она как-то повлияла…

– Какой глупости?

В этой истории глупостей было совершено изрядно, и Димитрий не знал, какие еще отзовутся спустя годы.

– Марена решила, что мы с нею связаны, что это дитя и ее тоже. Обряд же… то ли ее отец вычитал, то ли сама она выдумала, не знаю, но она искупала его в своей крови. Буквально измазала с головы до пяток и выпить заставила, мол, так в свой род принимает. Я не мешала. Я не знала, что мне делать с этим ребенком, роды были тяжелыми, мучительными, да и сама я изрядно ослабела. Мне сперва казалось, что из-за родов, но… потом… потом я поняла… Мишина кровь не собирается меня отпускать. Я ведь все-таки убийца. Мы связали жизни, а я его убила… Нехорошо. Видишь клеймо? – Брасова коснулась переносицы.

– Нет.

– А оно есть. Порой долго о себе знать не дает, спит, убаюкивает, мол, исчезло, исполнило назначение, а потом просыпается и жжет огнем. Оно мою жизнь выпило. И ты был прав, я поэтому не показывалась на глаза Сашке. Он единственный, пожалуй, мог бы принять меня, но никогда-то не простил бы… а кровь… ее не отмыть, поверь, я старалась.

Она замолчала, но Димитрий остро ощущал, как уходит время, и потому потребовал:

– Дальше.

– А что дальше? Дальше… Марена перевезла меня с сыном… нашлись люди, готовые помочь…

– К примеру, Ветрицкие?

– И они… хотя не самый лучший вариант. Пронырливы. И бестолковы. Самонадеянны без меры. Полагают, что все-то им известно, все-то… древняя кровь опять же, на такую куда как сложнее воздействовать.

– Поэтому он умер?

– Не знаю… я давно отошла от дел.

– И как вы…

– Он мне, к слову, то ли четвероюродным, то ли пятиюродным дядькой приходится, но учили его плохо… а может, поверил, будто сама сила защитит. Я его не убивала, хотя могла бы. Велела бы умереть, он бы и умер… Веришь, и с тобою могу так.

Димитрий поверил.

Сможет.

И кольнул запоздалый страх: следовало не одному сюда явиться, но с десятком-двумя охраны и каретою тюремной. А он тут разговоры разговаривает.

– Не бойся, убивать не стану… Марена тоже с Ветрицкими в родстве была. Матушка ее из младшей ветви, собственно, потому к ним и направились. Я не особо возражала… скажу более, я тогда лишь начала осознавать, что отныне жизнь моя закончена, что бы я ни сделала, в какой бы монастырь ни пошла грехи отмаливать, перед кем бы ни каялась, ничего не поможет. Клеймо пило силы, а ребенок… он был уродлив. И это не преувеличение. А еще вечно хотел есть, только оказалось, что тело мое, пусть и получившее возможность выносить дитя, выкормить его было не способно. Марена где-то нашла кормилицу. Та женщина имела целый выводок грязных ребятишек, в который охотно приняли и моего. Она возилась с ним… это было странно. Понимаете, я смотрела на дитя, пыталась найти в себе хоть каплю любви, но…

Старуха развела руками.