Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (2011)

В первый раз на удивленный вопрос «Что ты здесь делаешь?» – Филипп неопределенно ответил:

– Ну, я знаю, ты не хочешь, чтобы я появлялся у тебя в кабинете.

– Что тебе нужно?

– Ничего… только… в общем, мать беспокоится о тебе.

– Мать может позвонить мне в любое время.

Филипп не ответил, но продолжал расспрашивать его в наигранно небрежной манере о работе, здоровье, делах; вопросы были странно неуместными: не столько о делах, сколько о его отношении к ним. Риарден оборвал брата и жестом велел убираться, в душе у него осталось легкое, неприятное чувство.

Во второй раз Филипп дал единственное объяснение:

– Мы хотели узнать, как ты себя чувствуешь.

– Кто – «мы»?

– Ну как же… мать и я. Времена тяжелые, и… в общем, мать интересуется, как ты относишься ко всему этому?

– Передай, что никак.

Слова эти подействовали на Филиппа довольно странно, словно это был единственный ответ, которого он боялся.

– Убирайся отсюда, – устало сказал Риарден, – и в следующий раз, когда захочешь меня видеть, договорись о встрече и приходи в кабинет. Но не появляйся, если тебе нечего будет сказать. Это не то место, где обсуждаются чувства, мои или чьи бы то ни было.

Филипп не позвонил, но появился вновь, сутулясь, среди громадных домен с видом одновременно виноватым и чванливым, словно шпионил и оказывал честь своим присутствием.

– Но мне есть что сказать! – воскликнул он, увидев, что Риарден гневно нахмурился.

– Почему не пришел в кабинет?

– Ты не хочешь видеть меня в кабинете.

– И здесь не хочу.

– Но я только… только стараюсь быть тактичным, не отнимать у тебя время, когда ты занят и… ты очень занят, так ведь?

– И что?

– И… в общем, я хотел застать тебя в свободную минуту… поговорить с тобой.

– О чем?

– Я… словом, мне нужна работа.

Он произнес это вызывающе и чуть попятился. Риарден бесстрастно смотрел на него.

– Генри, мне нужна работа. Здесь, на заводе. Дай мне какое-то занятие. Нужно зарабатывать на жизнь, милостыня мне надоела. – Филипп подыскивал, что сказать, голос его звучал обиженно и просяще, словно необходимость оправдывать просьбу была навязанной ему несправедливостью. – я хочу зарабатывать, я не прошу тебя о благотворительности, я прошу дать мне шанс!

– Это завод, Филипп, не игорный дом.

– А?

– Мы не принимаем и не даем шансов.

– Я прошу дать мне работу!

– С какой стати я должен давать ее тебе?

– Потому что она мне нужна!

Риарден указал на языки пламени, взлетающие над черной доменной печью, поднимающиеся в пространство, – воплощенный в жизнь замысел из стали, глины и пара.

– Мне нужна эта домна, Филипп. Ее дала мне не моя нужда.

Филипп сделал вид, что не слышал.

– Официально ты не должен никого нанимать, но это формальность, если возьмешь меня, мои друзья одобрят это безо всяких проблем и…

Что-то в глазах Риардена заставило его внезапно умолкнуть, потом он гневно, раздраженно спросил:

– Ну в чем дело? Что дурного в том, что я сказал?

– Дурно то, чего ты не сказал.

– Прошу прощенья?

– То, что ты хочешь оставить несказанным.

– Что же?

– То, что от тебя мне нет никакой пользы.

– Это то, что ты… – начал Филипп праведным тоном и не договорил.

– Да, – сказал Риарден с улыбкой, – то, что я подумал первым делом.

Филипп отвел глаза; когда заговорил, голос его звучал так, словно он выбирал случайные фразы:

– Каждый имеет право зарабатывать на жизнь… Как я получу шанс, если никто не дает мне его?

– Как я получил свой?

– Я не родился владельцем сталелитейного завода.

– А я?

– Я смогу делать все, что можешь ты, если научишь меня.

– А кто меня учил?

– Почему ты все время твердишь это? Я говорю не о тебе!

– А я о себе.

Через несколько секунд Филипп пробормотал: