Звездный попаданец - Виталий Храмов (2019)

Нет, в памяти моей была вся эта информация по всем этим силовым, энергетическим полям, генераторам полей. Но сплошь прикладная. Я знаю, как их чинить. И как ломать. А вот принцип их работы мне неведом. Это называется технологической безграмотностью? Нет? Точно! Забить! Я заметил, что тут у всех – узкоспециализированный подход. Может, это и верно. Всё знать – голова лопнет.

Мы вошли в какой-то сектор станции, который был разительно отличен от предыдущих. С облегчением снял маску и вздохнул полной грудью чистый и сухой воздух системы климат-контроля. Было не понятно – восстановили этот кусок станции, или тут просто не было боёв. Но тут было всё чисто, аккуратно, цело и даже красиво. По-своему. Если считать эти прямые линии с треугольным уклоном – красотой. Ровный неяркий свет лился со световых панелей и световых сгустков газа, жмущихся к углам. Расцветка пацанская – черное и бордовое. Трёх белых параллельных полос не хватает на чёрном. В этом сегменте не было не только грязных и неопрятных работяг, вообще не видно никого. Зато есть почти нормальная гравитация, полноценное давление чистого воздуха и нормальное освещение. И оборудование работало. Двери исправно открывались перед нами и закрывались обратно за нашими спинами. Свет становился ярче при нашем приближении и затухал обратно, когда мы проходили. Камер видеонаблюдения я не видел, но взгляд на себе ощущал.

И вот мы подошли к дверям. Треугольным таким. Тоже – красное и чёрное. Вдоль стен – кресла для ожидания аудиенции. И два швейцара под дверью. Оба – также – три метра, в толстенной броне, украшенной многочисленной резьбой и следами многочисленных ремонтов. Каждый такой след – как медаль «За боевые заслуги». Означает, что владелец доспеха был в очень серьёзной передряге, толстенная броня силового доспеха была пробита, воин был на грани гибели, но выжил. А значит – победил. А за тысячу лет, которая понадобилась, чтобы вымахать до трёх метров, боёв таких было немало. В руках у этих высокотехнологических рыцарей – алебарды. Как у настоящих швейцарцев-швейцаров. Только эти топоры на длинных рукоятях – из адамантового сплава и силовые. Наверняка! А что им, вечным и основательным, – мелочиться? Клинки гудят переполняющей их энергией.

Швейцары – кивают шлемами. Я – тоже киваю. Только потом понимаю – да кто я для них? Они приветствуют своих собратьев – рыцарей за моей спиной, а не меня, крестьянского сына. Неудобно стало. Бывает.

Но оказалось – кивали именно мне. Подняли свои ужасные ковырялки, намекая, что дозволяют мне пройти. И двери – открылись. И тоже весьма необычно. Ёлочкой уползли наверх. Глубоко вздохнул, как перед прыжком в колодец, да и шагнул во тьму помещения за этими дверями.

Судя по эху, помещение просто грандиозное. Но всё затемнено. А датчики «Кабши» покинули меня ещё во время «войны». Только там, дальше, в глубине – красный тусклый свет за столом. И человек. В строгом костюме. Не скафандре, как я уже успел привыкнуть. В костюме. В той же стилистике, что и интерьер – пацанском, стильном. Длинные чёрные волосы…

Я даже с шага сбился. Человек ли? Красная кожа, красные «белки» глаз. И глаза горят демоническим красным пламенем, как у того «праведника»! И одно только это совпадение разозлило меня.

– Ух ты! – воскликнул я. – Какой ты красный чили-перец!

Призрачное пламя в зрачках «красного» полыхнуло! Его собственная тень поднялась за его спиной, как чёрные крылья копоти, взлетела, обтекла этого красномордого, метнулась ко мне. Мрак сгустился вокруг меня. Стал осязаемым, давящим, подавляющим, пригибающим к земле, навалился на меня, как тройная сила тяжести. Для этого меня сюда тащили? Чтобы на измену посадить? Вы! Меня!