Ультима - Лиза Хилтон (2018)

Открыв «Джентилески», я всегда старалась читать бизнес-журналы, а также разделы о светской жизни, чтобы быть в курсе, кто, что и где покупает. Фотографии Зульфугарлы я видела не раз, хотя мне казалось, что он далек от искусства. Он принадлежал, скорее, к тому типу людей, которые дают своим яхтам названия по вторичным половым признакам женского пола. Он совершенно точно богат. Кришалик – олигарх из Азербайджана, из поколения людей, которые сделали состояние на приватизации государственных активов.

– И давно он является вашим клиентом?

– Судя по всему, он собирается открыть какой-то культурный центр. Замечательная инициатива, в каком-то смысле отдать долг азербайджанскому народу. – Даже Руперт с его отсутствием морали слегка поморщился, произнося эти слова.

– Значит, раз Зульфугарлы заинтересован, мы можем рассчитывать на довольно… серьезные ставки.

– Я рассказал об этом нужным людям. Разумеется, по секрету. Но уже поступили запросы от…

С некоторым трудом Руперт вытащил телефон из переднего кармана брюк и прочитал список имен. Многие из них оказались мне знакомы, но я с трудом сумела сдержать изумление, услышав, что среди претендентов оказался и Фолькванг в Эссене! Картина Ли будет висеть рядом с подлинником…

– А завтра у вас фотосессия, этим Анджелика занимается. Она просто волшебница в плане всего этого Фейсграма.

– Жду не дождусь!

– Чудесно, чудесно! Вы, должно быть, проголодались! У них офигенные говяжьи ребрышки наверху подают.

Офигенные?! Руперт, господи!..

– Если вы не против, я сначала покурю, – сказала я, взяла со стола пачку, прикурила, прикрывая рукой пламя зажигалки.

И вдруг заметила, что Руперт удивленно смотрит на меня. Я все еще держала в руках зажигалку – дешевую оранжевую пластиковую зажигалку из газетного киоска. Я всегда пользовалась только такими, пафосные зажигалки вроде «Дюпона» да Сильвы всегда казались мне перебором. Руперт почему-то был крайне удивлен… И тут я вспомнила почему.

Мы с Дейвом жмемся к стенке около склада, я прикрываю рукой пламя спички, пытаясь прикурить. Руперт неодобрительно смотрит на меня, ведь я общаюсь с простолюдинами. Ассоциация между предметом, жестом и моим лицом.

Поняв, в чем дело, я быстро затушила сигарету и произнесла:

– Хотя знаете что, пойдемте наверх! Дурная привычка!

– Простите, Элизабет, – быстро заморгав и оглядевшись по сторонам, спохватился Роберт. – Дежавю случилось. Докуривайте, если хотите.

– Нет, что вы! Тем более я обычно не курю. Пойдемте наверх.

Если бы у меня когда-то была мечта стать знаменитой, я бы наслаждалась следующими днями. На фоне летнего затишья репортеры ухватились за историю о бесценном шедевре, много лет провисевшем на кухне и оставшемся незамеченным. Элизабет Тирлинк, «Девушка, которая нашла Гогена», купалась в лучах славы. У нее брали интервью для «Скай ньюс», она болтала со знаменитостями в гримерках, пока ей пудрили лицо, послушно позировала фотографам на парадной лестнице аукционного дома и на благотворительном обеде в галерее «Белый куб» в пользу некоего проекта «Художники за единство». Почтовый ящик галереи «Джентилески» ломился от приглашений на вернисажи, вечеринки, конференции. Элизабет дала два интервью итальянским газетам и одно «Правде», а еще она улыбалась, улыбалась, улыбалась…