Наездницы - Энтон Дисклофани (2013)

Возможно, мне только показалось, но на этом участке дороги мама прибавила скорости и даже не притормаживала, по своему обыкновению, перед ямами, из-за чего машину неимоверно трясло. Папа этот отрезок пути обожал, считая пейзажи Центральной Флориды с их болотами и лесами самыми живописными в мире.

У дома Джорджи мы вышли из машины и остановились, ожидая, пока мама возьмет вещи – книгу для тети Кэрри и большую коробку с едой: бобы, хлеб, испеченный Иделлой, консервация. «Неужели семья Джорджи не может обойтись без нашей еды?» – удивлялась я. Коснувшись мешочка с бобами, я вопросительно посмотрела на маму.

– Просто мне захотелось их угостить, – сказала она.

Я направилась к дому. Возможно, я это только вообразила, но он показался мне мрачным и нуждающимся в срочном ремонте. Я смотрела на подоконники, с которых облущивалась краска, на держащуюся на честном слове водосточную трубу. Но ведь не могло же все полететь в тартарары так стремительно?

– Джорджи у соседей, – сообщила нам тетя Кэрри, проведя нас в гостиную. – Он скоро вернется, – добавила она, увидев мое лицо, на которое я тщетно пыталась натянуть радостное выражение.

Я была в отчаянии. Ведь я ожидала этого много недель!

– Примите мои соболезнования в связи с вашей утратой, – произнесла я фразу, которой научила меня мама.

Тетя Кэрри одной рукой обняла меня за плечи и прижала к себе. По сравнению с худой и угловатой мамой она казалась плотной и надежной.

– Теперь у меня нет ни папы, ни мамы, – сказала она.

На последнем слове ее голос неожиданно стал выше, как будто она задавала мне вопрос, и я поняла, что она едва сдерживает слезы.

– Кэрри, – заговорила мама, подводя тетю к стулу. – Все будет хорошо.

– Ты правда так думаешь, Элизабет? – Она одними губами улыбнулась маме. – Ты говоришь, совсем как наш президент.

Я поняла, что из-за последних событий в стране тетя Кэрри была зла на власть.

Мама издала нервный смешок, а мы с Сэмом поспешили улизнуть.

– Пойдем гулять, – предложил он, но на этот раз мне не хотелось таскаться за Сэмом, изучая природу.

– Я устала, – сказала я, хотя это было неправдой.

Сэм пристально посмотрел на меня – я всегда ходила с ним, и я отвела глаза.

– Хорошо, – согласился он, – я пойду сам.

Я видела, что он обиделся.

Мне было его жаль, но не настолько, чтобы пойти с ним гулять. Я вошла в комнату тети и дяди, где мне никто не мешал думать. Их постель была незастелена. В моем мире все кровати, как правило, были застелены.

Я прижалась лбом к стеклу и проследила взглядом за скрывающимся в лесу Сэмом. Накануне вечером мы не легли спать в обычное время, а засиделись допоздна, по очереди вслух читая друг другу детектив Агаты Кристи, который мы уже читали тысячу раз. Я почти все время проводила с Сэмом и считала, что он не должен на меня сейчас обижаться. Я посмотрела на свои руки. Вчера вечером я аккуратно подстригла и натерла маслом ногти. Это были не детские руки. Я встала и собрала волосы в узел. Потом я снова их распустила и уложила десятью разными способами, в конце концов расчесав на боковой пробор.

Я уснула на кровати тети Кэрри и дяди Джорджа. Когда я открыла глаза, передо мной стоял Джорджи, и мне показалось, что я во сне вызвала сюда своего кузена.

Я протянула руку. Сон меня успокоил. Мои пальцы сияли в мягком свете лампы.

– Где Сэм?

– В саду. Мама показывает твоей маме и Сэму свои первые азалии. – Он помолчал. – Мы услышим, когда они войдут в дом.

Он погладил мою руку. Я смотрела на него. Он продолжал ласково поглаживать мою руку большим пальцем, и я едва сдерживала стон.

Кончиком пальца он осторожно обвел мою бровь.

– Какая хорошенькая.

– Как тебе кажется, Сэм знает?

Он покачал головой.

– Думаю, что нет.

Пока мне этого было достаточно. Я посмотрела в окно и с удивлением обнаружила, что, пока я спала, на улице совсем стемнело.