Подсолнух - Ирина Воробей

И все, как по приказу, задумались. Челюсти всех троих двигались в унисон, пережевывая пищу. Квадратные часы на стене нерасторопно тикали. Шаверма по кусочкам заканчивалась. Первым справился со своей Юра. Через пару минут его догнала Лада, а Татьяна медлила. Она долго жевала каждый кусок, больше сил тратя на размышления, чем на поглощение пищи, потому от ее шавермы осталась целая половина, когда ребята озвучили, что закончили есть.

— Пошли в комнату, — предложила девчонка и махнула Татьяне рукой. — Возьми с собой.

Там Лада решила прочитать друзьям текст а капелла. Они плюхнулись на кровать и прижались спинами к стене, а хозяйка комнаты вышла в центр и начала, как всегда, с междометий.

— Еее, йоу, ееа.

Знаешь, мне стало легче просыпаться по утрам.

Я отчего-то улыбаться стала чаще.

Я знаю, без причины смех присущ лишь дуракам,

Считайте меня дурой или с ума сходящей.

Я все равно не перестану улыбаться,

Ведь по ночам глаза твои мне снятся.

Ныряю с головой в их голубую бездну.

И все равно, если весь мир затем исчезнет…

По мере продвижения истории и развития чувств лирического героя Татьяна начала догадываться, что Лада описывает конкретного человека с голубыми глазами, скорее всего, одношкольника. Она была удивлена, что предметом ее симпатии оказался не Юра, глаза которого имели промежуточный цвет между карим и зеленым. Он, кажется, тоже был удивлен и недоволен. Под конец исполнения парень весь нахмурился и поджал губы. Веки его опустились. Он не хотел поднимать глаз на Ладу, а та смотрела на ребят в воодушевленном ожидании похвалы.

— Ну, как? — спросила она, не дождавшись.

— Текст классный, — ответила Татьяна, прочистив горло. — Исполнение, как всегда, на высоте.

Сидя рядом с напряженным Юрой, она чувствовала колкую неловкость. Татьяна не любила становиться невольным свидетелем чужих сложностей в отношениях, особенно неявных, потому что такие полунамеки и тщательно скрываемые чувства ставили в тупик всех вокруг. Хотя Лада, судя по ее безмятежности, ни о чем не подозревала и оттого не страдала.

— Юрец?

Она перевела взгляд больших карих глаз на парня, который исподлобья посмотрел в ответ и тут же уставился в пол.

— Круто, — без восторга сказал он, пожав плечами.

— Музыку напишешь?

— Канешн, — произнес парень с неохотой, а потом тихо добавил. — Куда я денусь.

Он поднялся с кровати и провел пальцами по волосам. Татьяна следила за ним, как за проснувшимся вулканом, ожидая взрыва или хотя бы маленькой вспышки. Но парень оставался спокоен, хоть и разочарован. Флегматичность не позволяла чувствам вылиться наружу.

— Я пойду, пожалуй, подумаю дома, — не глядя ни на кого, сообщил Юра и, не дождавшись ответа, вышел из комнаты.

Татьяна следила за тем, как меняется выражение лица Лады. Воодушевление сменилось недоумением, которое быстро переросло в сомнения и недовольство. Девушка насупилась и проследила за парнем до самой прихожей.

— Скинь мне текст только, — бросил Юра напоследок и хлопнул дверью.

Лада перевела вес на левую ногу и скрестила руки на груди. Глазами она спрашивала Татьяну: «Что произошло?», но та могла в ответ только пожать плечами. Ей хотелось вслух назвать причину такого странного поведения парня, которую подруга старательно не замечала, но она подумала, что ее это не должно касаться, и промолчала.

— Может, живот с шавухи прихватило? — предположила Лада спустя минуту. — У тебя не болит?

Татьяна отрицательно качнула головой и снова пожала плечами.

— Думаю, с такой лирикой хип-хоп будет неуместен, — улыбнулась она, чтобы сменить тему.

— Ну, посмотрим, какую музыку Юрец подгонит.

Лада тоже пожала плечами и плюхнулась рядом на кровать.

— Да, без музыки танец ставить бессмысленно, — заметила Татьяна.