Подсолнух - Ирина Воробей

Она вытащила из ящика стопку бумаг и начала перебирать их с верхнего листа.

— Как ты пережила развод? — спросила Татьяна прямо, неожиданно даже для себя самой, потому что, идя по коридору, думала только поинтересоваться мнением Арины по поводу закусок. Спросить о Вадиме она бы тоже хотела, но не осмелилась бы и после литра текилы, больше всего боясь услышать, как хорошо у него сейчас идут дела.

Женщина резко выпрямилась и вытаращила глаза. Лицо перестало улыбаться. Стан разжался. Она повела плечами. Девушка смотрела открыто, с тоскливой надеждой в глазах, замутненных вином.

— Я даже два пережила, — ответила Арина, выдавив невеселый смешок.

Теперь Татьяна вытаращила на нее глаза.

— Первый дался мне очень тяжело, — кивнула женщина, опустив веки. — А второй уже полегче. Все-таки опыт.

Она цокнула губами и поймала Татьянин обескураженный взгляд.

— Но если ты ждешь от меня мудрого совета, как забыть парня, то зря.

Быстрые пальцы ловко перелистывали верхние уголки листов.

— Я первого мужа так и не забыла, потому и развелась со вторым. Если у вас все безвозвратно кончено, то, что могу сказать… — Арина вздохнула и снова посмотрела на девушку. — Трахайся. Будешь хотя бы время от времени получать удовольствие в бесконечной череде перманентных страданий.

Она, наконец, нашла нужную бумажку, улыбнулась Татьяне фальшиво и вышла из кабинета, оставив за собой душный запах алкоголя и приятный аромат шоколадных духов.

Где-то в середине ночи все группы перемешались между собой. Татьяна успела пообщаться с охранниками, посмеявшись вместе с ними над танцующим на барной стойке официантом, потом незаметно для себя была перетянута Петей к барменам, затем попала в разношерстную компанию из Юли, Оли, вышибалы и повара, которые развлекали себя пьяной игрой в дартс. Татьяна не попала в маленькую мишень ни разу, зато посмеялась от души, в том числе и над собой. Игра сильно способствовала опьянению, потому что почти после каждого хода другие игроки требовали выпивать по стопочке текилы. Это правило являлось единым для всех. Если кому-то не нравилась текила, он был вынужден запивать ее коктейлем, отчего пьянел в два раза быстрее.

Устав, Татьяна нашла единственное тихое место — комнату отдыха, плюхнулась в полосатое кресло и откинула голову на мягкую спинку, закрыв глаза. Она надеялась, что алкоголь притупит все чувства, особенно боль, которая не отпускала ее с утра, но текила не работала. Даже сознание не отключалось, хотя хотелось просто закрыть глаза и заснуть протяжным глубоким сном без сновидений. Но мозг, наоборот, с закрытыми глазами как будто активизировался, вбрасывал в картинки сегодняшнего дня и давнего прошлого, перемешивал воедино счастливые улыбки Вадима и Муравьевой, приправлял их кружащиеся в воздухе головы задиристым смехом Арины, вставляя в центр ее широко раскрытую зубастую пасть, в которой все потом и тонуло. Кошмар встряхнул девушку и заставил чуть-чуть протрезветь. Она решила, что с открытыми глазами гораздо легче.

В этот момент на кресло рядом опустился Павлик. Он взял ее за правое запястье и покрутил, осматривая. Татьяна подняла пьяный расплывчатый взгляд с вопросом.

— Браслет не носишь, — сказал он невесело.

Татьяна, выдохнув, надула щеки и снова откинула голову на спинку. Павлик казался трезвее, хотя язык его тоже заплетался, но взгляд смотрел осознанно и грустно. Он поднялся с места, чуть шатаясь, и склонился над ней, упершись в подлокотники кресла. Девушка с любопытством взглянула на него.

— Таня… — медленно, останавливаясь, чтобы настроить язык и губы, говорил Павлик. –Подсолнух… знаешь… тебе идет… Подсолнухи тебе идут.

Он чуть пошатнулся в бок, но удержался. Она начала переживать, что парень сейчас отключится и свалится на нее всем телом. Но переживание это не получило развития в мыслях из-за алкоголя.

— Что за бред? — пробормотала девушка, тоже едва шевеля языком.