Подсолнух - Ирина Воробей

Парень замер и разинул рот. Из него невольно вырвалось тихое восхищенное «Вау!». Карие глаза пробежались снизу вверх по ее стройной фигуре и остановились на сияющем лице. Девушка широко улыбалась, испытывая приятный трепет от его реакции. Она на это надеялась. Она получила, что хотела. Он не мог оторвать от нее глаз, хотя почти сразу взгляд из восторженно созерцательного превратился в обиженно возмущенный.

— Да вы заколебали, сваты хреновы! — воскликнул Вадим, закатив глаза.

Лада с Юрой пристроились у стены сбоку подальше от гнева. Длинная фигура осталась стоять в дверях. Муравьева хихикнула. Русик оторопело смотрел на сжавшуюся подругу и злого парня. Лада выставила ногу вперед, а руки скрестила на груди.

— Да ладно тебе! — обратилась она к брату. — Не видишь, что ли, как она тебя любит?

Пухлая рука указала на Татьяну сверху вниз. Та с надеждой смотрела на Вадима. Он адресовал ухмылку сестре.

— Ты, что ли, в любви-то разбираешься? Вон нормального парня, — он кивнул на Юру, — от Вовы отличить не можешь.

Юра усмехнулся. Лада вспыхнула. Татьяна заулыбалась, порадовавшись за них обоих.

— Вообще-то, могу! — топнув ножкой, выпалила сестра. — И уже отличила.

Вадим продолжал смешливо на нее глядеть. Татьяна поняла, что пора брать дело в свои руки.

— Останься, пожалуйста, — взмолила она, сделав нерешительный шаг вперед. — Это мой день рождения. Нам на квест нужно четное количество человек. А без тебя нас пять.

Она продолжала жалобно смотреть ему в глаза. Вадим как будто хотел отвести взгляд, но не мог.

— А я тебе подарок приготовила, — сказала Татьяна, указывая на открытую коробку с тарелками, что стояла возле кулера.

Вадим взглянул туда и недоверчиво спросил.

— У тебя же вроде день рождения?

— Просто мы тебя обманули, считай, — замялась девушка, пожимая плечами. — Это чтобы ты не с пустыми руками ушел. Там материал для мозаики.

Она снова улыбнулась заискивающе, сложив ладони вместе. Парень со скептическим прищуром смотрел на нее секунд десять, потом подошел к коробке, сел на корточки и начал рассматривать тарелки, вытаскивая их по одной из газет, которыми Татьяна их аккуратно обмотала, чтобы не разбились. Сердце ее быстро колотилось в ожидании вердикта. Он сидел к ней боком. По профилю лица не было понятно, нравятся ему эти тарелки или нет. Девушка молилась про себя. Вадим долго их разглядывал, совершенно не страдая от тягучего напряжения, что заполонило комнату целиком. Все остальные внимательно за ним следили, словно за аудитором, проверяющим первичные документы бухгалтерии. Наконец, парень поднялся и, встав в любимую позу с руками на боках, ответил:

— Ладно, останусь. Только из-за тарелок — больно они мне понравились.

Татьяна с облегчением выдохнула. Остальные тоже мгновенно расслабились. Помолчав секунд пять, Вадим еще раз оценивающе взглянул на девушку в платье и добавил:

— И вовсе не потому, что ты такая невыносимо красивая.

Муравьева с Ладой выдавили по смешку. Татьяна обомлела и раскраснелась во все щеки, чувствуя жар под кожей. Ей вдруг захотелось спрятаться за широким веером, если бы он был. Вадим продолжал на нее смотреть без улыбки и без эмоций. Взгляд его утратил недавний гнев, но и не исполнился привычного добродушия. Он казался отстраненным, пустым и немного тоскливым. Татьяне хотелось радоваться, но вместо этого душа снова завязалась в запутанный узел.

— Спасибо, — тихо пролепетала она, опуская виноватый взгляд.

— Начнем тогда? — дождался своего часа администратор, выйдя из-за стойки в центр комнаты.

Глава 25. Лабиринт (ч. 2)