У Червленого яра - Татьяна Луковская

— Я же велел тебе уезжать, неслуха, — обреченно проговорил Глеб… и в очи Марфе посмотрела сама смерть.

Глава X. Склон

Мелкий теплый дождь опадал на русые кудри, стекал тонкими струйками на нос, делал рубаху липкой, неприятно льнущей к телу. Оно, конечно, радостно, что после двух седмиц изнуряющей жары снова пролилась влага, а все ж угораздило беспокойного сборщика на ночь глядя так-то далеко забрести от усадьбы. А все природная хозяйственность, а, может, упертая жадность, они всегда в паре идут, пойди отличи. Бабы из верви всю малину в округе обобрали, а выбирать за ними остатки не хотелось, вот и решил Миронег отойти подальше, куда народец из верви редко захаживал. Два объемных туеса уже ждали в дощанике, а третий бортник тащил на себе, с каждой каплей ускоряя шаг.

А если уж честно, то, к чему Миронегу столько ягод одному? Пузо надорвать? «Нежку побалую, Радяте снесу, пусть Елица детишкам пирогов напечет».

Миронег отряхнулся как большой пес, поправил заплечные ремни и припустил быстрее. Ночевать придется под дощаником, а поутру уж к дому править. Хорошо бы еще развести костер и просушить мокрую одежу, да сухариков погрызть, а то от кисло-сладких ягод уж кишки сводит.

Выйдя из густой чащи, Миронег стал осторожно, хватаясь руками за стебли упругих трав, подниматься из балки к гребню холма. Там, на вершине, следует отдышаться, потом бочком спуститься к редколесью, пробежаться по равнине, а там и до реки рукой подать. Рывок, еще рывок, ну же.

— Выбрал самую крутизну, — проворчал на себя Миронег, скользя ногами по мокрой траве.

Внезапно белым пятном что-то мелькнуло по десную руку. Миронег вздрогнул от неожиданности и напряг глаза: поодаль от него параллельным берегом узкого, но глубокого овражка, на холм карабкалась девица — небольшого росточка, тоненькая, с пышной, измокшей от дождя темно-русой косой. Откуда? Тоже по ягоды ходила? Не похоже, с собой ни туеса, ни корзины. Слабенькие ручки неуклюже хватались за траву, ноги проскальзывали, заставляя щуплое тельце падать на колени, но девица резво поднималась и лезла дальше. Она заметно опередила Миронег, он уже видел ее тощую спину. Не удержавшись и упав в очередной раз, девица оглянулась, на лице отразился отчаянный страх. Да за ней гонятся!

Миронег посмотрел туда же. В двадцати шагах, задыхаясь и хватаясь за бок, лез седобородый старец, в простой рубахе, но с оголенным мечом в руке. «Вот так старый хрыч, тела молодого захотелось, шкура?» — подивился Миронег, вынимая из-за пояса топор.

— Беги, беги! — прокричал старик девке. — Беги! — и сам тревожно оглянулся.

Выходит, они вместе удирают. От кого? В такой-то глуши. Миронег посмотрел назад, но никого не увидел. Девка первой добежала до вершины, но не стала спускаться, а осталась ждать седобородого.

— Беги, беги! — снова заорал ей старик.

Девка заметалась, но все же послушалась и исчезла из виду. Но тут же раздался ее пронзительный визг, и девчонка кубарем слетела вниз к старику. На гребне показался воин, с непокрытой головой, но в легкой броне, с боевым топором наперевес. Старик, спрятав девку за спину, выставил вперед меч, готовясь принять удар. «А старичок-то ратный», — по хватке легко определил Миронега.

Нападавший хищно оскалился и стал медленно спускаться. Не самое удобное место для схватки. Одно неверное движение и покатишься вниз, ломая кости. Миронег скинул туес в колючие стебли чертополоха, и поспешил на помощь. Кто эти беглецы, чего натворили и, может, поделом их сейчас ловят — все это сейчас было неважно. Старик и девка против здорового детины — не добро. Но одного ли? Из балки карабкались еще двое воинов. Между ними и беглецами оставалось три сотни шагов.