Станешь моей победой - Викки Марино

Но даже счастье не способно спасти меня от давления окружающих людей. Я словно в тиски зажата, где с одной стороны наседает семья, а с другой — любимый мужчина. Из-за этого я нахожусь в постоянном напряжении и ни на миг не могу расслабиться, чтобы просто отдохнуть и подумать о чем-то другом, хорошем.

Родители, возлагая на единственную дочь надежды и пытаясь слепить из меня тот идеал, который они рисуют в своей голове, выстроили такие рамки, за которые шагнуть мне не хватает смелости. При каждом удобном они случае напоминают, что я должна быть им благодарна. За то, что вырастили меня, за то, что дали хорошее воспитание, что я живу в их доме и имею, по сути, все, чтобы радоваться жизни. От этого я чувствую себя загнанной в угол и не могу найти выход из ситуации.

А мне всего-то хочется быть счастливой и любимой. Свободной. Независимой. Настоящей. Самой собой. Вот только в жизни все складывается совсем иначе. И в одном Мирон был прав, сказав, сколько бы я ни оттягивала момент, мне все же придется сделать выбор.

Но несмотря на чувства и вспыхнувшую любовь, смогу ли я пойти против родителей? Нарушить их запреты, значит стать врагом для семьи…

— Мы можем подождать до начала учебного года? — роняю несмело и закусываю нижнюю губу. — Пусть это будет, например, начало октября.

— Нет! — категорично высекает Мирон. — Это очень долго. Мне надоело красть тебя ночами, скрываться ото всех. Мы даже не можем спокойно в кафе посидеть — ты постоянно дергаешься, — все эти аргументы я уже слышу не первый раз, но именно за них постоянно цепляется Мир. — А идеальный вариант знаешь какой? Собрать твои вещи и перевезти ко мне. Серьезно, Ань, ну не можем же мы всю жизнь прятаться!

Всю жизнь? Да мне бы до конца года не потерять все, что так дорого…

— Было бы это так просто… — растирая виски, пытаюсь найти компромисс, к которому мы всегда приходим с Савельевым. — Тогда… Может, середина лета? Скажем… Июль, — и, не дожидаясь ответа, достаю свой козырь: «Я тебя люблю, мой Мир»…

Савельев зависает. Смотрит прямо в глаза, будто что-то считывает. Непрерывно, с непонятной для меня жадностью. Потемневшим от эмоций взглядом проникает в тайники моего сердца, и от этого во мне все воспламеняется.

— Скажи еще раз! — требует жестко Савельев и подминает меня под себя. — Повтори! Скажи это еще раз, Ань! Блядь, скажи…

— Люблю тебя! Больше жизни, — выдаю, как главную потребность. — Ты — мой космос! Я — твоя планета! — и целую его, наслаждаясь тем, что у нас есть.

Мы лежим в обнимку на газоне, млея от нежности. Солнце ласкает наши тела, оставляя на них свои теплые лучи. Глядя на Мирона, думаю о том, что он — мой главный подарок судьбы. Мой талисман. Я чувствую его дыхание, его руки, сжимающие меня все сильнее. И наверное, впервые в жизни могу открыто сказать, что по-настоящему счастлива. Счастлива рядом с ним.

— Эй, молодожены, погнали в бассейн! Я сейчас от жары сдохну. Сегодня адски палит! — кричит нам Данияр и тут же с разбегу прыгает бомбочкой в воду, отчего брызги попадают на загорающих рядом девчонок. — Мамасита, трусы снимай и присоединяйся, — цепляя Марию за лодыжку, тащит в бассейн. Маша принимается громко верещать, отбиваться, но все же проигрывает Истомину.

— Ты как? Искупаешься? — спрашивает Мир, поднимаясь на ноги.

— Нет, я без купальника.

— Ты можешь взять мою футболку, — выдает новый вариант Савельев, но я-то знаю, к чему он ведет.

— Белье намокнет, — отражаю эти пошлые намеки.

— А без белья ты мне особенно нравишься, — Мир игриво улыбнулся и, притянув меня к себе, сжал мои ягодицы. — Погнали в дом, хочу полетать! — в подтверждении своих слов толкается в меня эрекцией.

— Выдохни, Савельев! Для полетов у нас еще будет время, — коротко смеюсь и трусь носом о его щетину. — Как ты пахнешь, м-м-м…