Сестры - Наталья Невская (1999)

Лиза полежала еще немного, несмело подняла голову и увидела прямо перед собой Шершавого. Он сидел на корточках и внимательно смотрел на нее. Больше никого рядом не было.

— А где эти… — выдавила из себя Лиза.

— Разбросал в разные стороны, — он засмеялся, и Лиза заметила на нем кровь.

Машинально достала платок и деловито вытерла ему лицо:

— Вот так лучше.

— Спасибо, Лиза.

— Тебе спасибо, Толя. — Его имя как-то само собой выплыло в памяти. Она поднялась с земли, оправила платье, закинула назад волосы.

— Я провожу тебя до дома, — сказал он и старомодно взял ее под руку.

Они молча побрели по лугу, и только у калитки Лиза повернулась к нему и тихо повторила:

— Спасибо.

— Не за что. — Он снова улыбался. Затем наклонился и прошептал: — Больше не гуляйте по лесу одна так поздно.

Лиза кивнула и без приключений преодолела пространство от калитки до двери. Когда она обернулась, Шершавого уже не было.

10

Вскоре после неприятного случая в лесу приехала в деревню Катерина и перевернула мирную жизнь вверх дном. Во-первых, привезла новость: триумфально поступила в МГУ на факультет журналистики. Во-вторых, поскольку приехала она ненадолго, то в силу своего темперамента попыталась урвать в эти несколько дней все возможные удовольствия.

С утра отправлялась на пруд купаться и загорать; отобедав, валялась на кровати в блаженной полудреме; а после ужина врубала на полную катушку магнитофон и разучивала новые танцевальные движения. В эти далеко не тихие часы бабушка уходила посидеть на крылечке, куда грохот хоть и долетал, но потише, а несчастной Лизе приходилось сносить пытку до конца: Катька заставляла танцевать и ее, утверждая, что современной девушке это необходимо. На самом же деле, как подозревала Лиза, сестре просто был нужен зритель.

Было девять часов вечера. Уже отужинали. Нина Григорьевна, не дожидаясь Катиного баламутства, махнула рукой старшей внучке — «Я к соседке, к молочнице» — и скрылась за дверью. Лиза перетирала на кухне тарелки, кружки и складывала их в простой деревянный шкаф, которому лет было, наверное, за сто. Катя деловито просматривала кассеты. Наконец, остановила свой выбор на последнем диске Майкла Джексона и позвала сестру:

— Лизка! Дуй сюда, раскочегарим старые кости! — и включила магнитофон.

Лиза поставила последнюю тарелку, повесила полотенце, вздохнула. Заглянула в комнату. Там на небольшом пространстве между столом, стулом и диваном, демонстрируя чудеса увертливости, плясала сестра. Комната была совсем небольшая. Лиза, на всякий случай подобрав ноги, села на диван, надеясь, что сегодня младшая не станет ее терзать.

— Чего расселась? Включайся! Делай, как я! — И за руку вытянула в центр комнаты.

Лиза все же предприняла еще одну попытку саботажа, однако уже через пять минут ритм ее захватил, и она, стараясь подражать Катерине, выделывала и руками и ногами вполне интересные движения. Пятнадцать минут девушки, не замечая ничего вокруг, отдали бесперебойному танцу. Потом магнитофон замолчал, Лиза упала на диван, а Катька присела в реверансе.

Раздались аплодисменты. Катька по инерции поклонилась еще раз и только тут увидела в дверях Шершавого. Он стоял в своей обычной манере, привалившись к косяку, и, ухмыляясь, смотрел на кланявшуюся. От неожиданности, растерянности, испуга та не смогла удержать равновесие и бухнулась прямо на пол. Лиза зашлась в смехе. Ухмылка Шершавого стала шире.

— Проходи, Толя, не стой в дверях, — позвала его Лиза. Катя, сидя на полу, открыла рот.

— Я стучал довольно долго, только вы меня не слышали, — объяснил он свое неожиданное появление.

— Минуточку, товарищи, тайм-аут, — затараторила Катька. — Я что-то не пойму, что происходит. Тебя кто звал? Чего тебе от меня нужно? Стоит приехать на пару дней, так он уже тут как тут…