Бог Ярости - Рина Кент

— Ты дал имя своему члену?

— Все так делают.

— Нет, не все.

— Нет, все.

— Как скажешь. Почему Коля?

— Это русская уменьшительная форма моего имени. Но никто, кроме дедушки и папы, ее не использует.

— И как давно Коля стал активным?

— С пяти лет?

— Только не говори мне, что у тебя был секс в пять лет.

— Нет. Тогда у меня был первый шикарный стояк. Маме и всем в доме не понравилось, когда я бегал голый, показывал его всем и притворялся, что это пистолет.

Я хихикаю.

— Почему я могу себе это представить?

— Ты ведь тоже думаешь, что это было смешно, да? Я был очень горд. Только папа поддержал меня.

— Он кажется крутым.

— Самый крутой отец на свете. Перед тем как я достиг половой зрелости, он усадил меня и сказал: «Сейчас ты отправишься в то приключение, которого ждал с пяти лет. Теперь ты можешь использовать свой член в качестве оружия. Делай свое дело, сынок. Только предохраняйся и не сделай меня дедушкой».

— Как… он воспринял твою ориентацию? Если твои родители вообще в курсе, — я сделал паузу. — Не возражаешь, что я спрашиваю?

— Я не против любых твоих вопросов, малыш. Серьезно, перестань быть раздражающим британцем. Отвечаю: мне не нужно было ничего рассказывать. Мама и папа увидели, как я трахаюсь с парнем и целуюсь с девушкой в пятнадцать лет. Они были шокированы, но не осуждали. Мама уже чувствовала, что мне нравятся парни, поскольку я подмигивал им, как девушкам. Она просто не была уверена. Папа… ну, он сказал что-то типа: «Конечно, тебе нравится разнообразие. Иначе это был бы не ты». Потом он обнял меня и прошептал: «Лучше предохраняйся и не делай меня дедушкой, пока я такой молодой, ублюдок. Я серьезно». Он просто юморист. А еще он британец.

— Правда?

— У него сложная семейная история, и в нем определенно течет русская кровь, но он вырос в Великобритании и говорит с таким же как у тебя акцентом.

— Как его зовут?

— Кайл Хантер.

— Хм. Думаю, я мог слышать о нем в дедушкиных кругах. Подожди. Твоя фамилия Соколов, а не Хантер.

— Это в честь мамы. Поскольку у папы было несколько фамилий, а мамина фамилия принадлежит Русской мафиозной семье Братвы, они решили дать ее своим детям. На самом деле Николай Соколов — это имя моего покойного прадеда. А я — его великолепное воплощение.

Я улыбаюсь и качаю головой.

— Я рад, что твоя семья принимает тебя несмотря на то, что ты состоишь в мафии.

— Мама и папа — да. Мои тетя и дядя — родители Килла и Гарета — тоже. Все остальные… ну, да, они все еще прошлый век. Я бы не стал водить парня знакомиться с дедушкой или дядей, например. Это было бы просто странно и никому не нужно.

— Значит ли это, что ты водил парня знакомиться с родителями?

— А считается, когда они заходили ко мне? Потому что это была единственная возможность для них с кем-то встретиться.

— Господи. Ты трахался больше, чем Зевс.

— Кто это? Порнозвезда?

— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.

Он прищурился.

— Почти уверен, что слышал о нем раньше. Он актер?

— Он греческий Бог.

— И он был порнозвездой?

— Нет. Он просто… скажем так, много трахался. Как ты.

— Не ревнуй, малыш.

— Я и не ревную.

— А я ревную.

— К кому?

— К чертовой Кларе и всем, кто видел тебя голым.

— Тебе нужна помощь, — я подавляю улыбку. — Ты единственный из нас здесь, у кого было больше секса.

— Да, но у меня никогда не было отношений, и я не к кому не испытывал таких убийственных чувств, как к тебе.

Мои губы приоткрылись, и я прочистил горло.

— Мои отношения были маскировкой. Они никогда… не заботили меня.

— А я тебя забочу?

— Заткнись, — я вырываюсь из его объятий. — Я собираюсь спать.

— Подожди меня!

Огромное тело врезается в мое, придавливая к кровати. Я стону, пытаясь оттолкнуть его от себя, но это невозможно.