Капитанский класс. Невидимая сила, создающая известные мировые команды - Сэм Уолкер (2017)

И хотя многие журналисты, писавшие о регби, не относились к числу поклонников Шелфорда – они считали его низкорослым и слишком медленным для игры на позиции «восьмерки», – ему все же удалось пробить себе дорогу в национальную команду примерно за год до событий в Нанте. В Тулузе состоялся его дебют в составе «Олл Блэкс», и он по максимуму использовал эту возможность: самозабвенно атаковал противников, оттирал французских игроков во время своих бесстрашных забегов и даже занес мяч за линию во второй половине встречи, чем принес своей команде решающие в матче очки.

Шелфорд и все остальные, кто присутствовал на стадионе в тот день, знали, что у французов на него зуб. На тот момент эволюции регби правила и обычаи этой игры еще не причесали под вкусы благовоспитанной публики. В результате матчи по регби были полны откровенного насилия, равного которому в прямом эфире телевидения не было. А в том, что касалось криминальных талантов – как сломать сопернику пальцы, выдавить ему глазные яблоки и зажать мошонку, – равных не было французам. «Самая паскудная в мире страна», – говорил Шелфорд.

Спустя примерно пятнадцать минут после начала игры, лежа на земле после попытки отбора со стороны соперника, Шелфорд впервые прочувствовал на себе замысел французов – в форме пинка ногой в лицо. Шелфорд почувствовал, как теплая кровь наполняет его рот, и провел языком по зубам, чтобы оценить понесенный ущерб. Он потерял большую часть трех зубов. Выплюнув на газон осколки зубов, он потряс головой. Хорошая попытка, подумал он. Но уходить с поля он не собирался.

Пять минут спустя другой французский игрок, Эрик Шамп, исподтишка ударил Шелфорда в висок и попытался спровоцировать его на драку. «Каждый раз, когда происходила схватка за мяч, они били и пинали нас», – вспоминал Шелфорд. Близился перерыв, счет был 3:3, но несколько игроков «Олл Блэкс» получили травмы – самая серьезная из них приключилась с Шоном Фитцпатриком, который огреб по голове так, что над глазом у него появилось трехдюймовое рассечение. Французы, говорил мне Фитцпатрик, «заставили меня прочувствовать, куда я приехал».

Незадолго до перерыва, защищаясь во время схватки на земле, Шелфорд вырвал мяч у французского игрока и запустил его в свободную зону. Только тогда он увидел французского столба по имени Жан-Пьер Гаруэ-Лемпиру, летевшего на него головой вперед, в горизонтальном полете. Француз прошиб Шелфорду лоб точно посередине. «Он вырубил меня, – вспоминал Шелфорд. – Мне понадобилось две минуты, чтобы прийти в себя». Когда Шелфорд вернулся в сознание, его партнер по команде Джок Хоббс сказал ему, что уходить с поля нельзя, так как на скамейке не осталось никого, кто мог бы заменить Шелфорда. Все были травмированы.

Но Шелфорд и не собирался сдаваться.

Французы, увидев после перерыва, что Шелфорд возвращается на поле, пришли в ярость и решили, что настало время поиграть еще грязнее. Спустя примерно десять минут после возобновления игры капитан французов Даниэль Дуброка упал на газон с мячом в руках. Шелфорд нагнулся к нему, схватил мяч и вырвал его из рук. Дуброка, пожалуй, самый жесткий и неуступчивый игрок французов, увидел в этом эпизоде возможность прикончить Шелфорда.

«Он пнул меня по самым яйцам», – говорил Шелфорд.

После нескольких мгновений, проведенных на газоне в муках, Шелфорд уселся на поле в попытке взять себя в руки. Затем он взял бутылку с водой и, как он сам выразился, «слегка смочил свои шары», чтобы приглушить боль. «Мужик, это было чертовски больно», – сказал он.

И вновь вернулся в матч.