Флэшмен и краснокожие - Джордж Макдоналд Фрейзер (1982)

Кемп-Робинсон, где была назначена встреча с вождями дакота, представлял собой недавно построенный военный пост на границе новых поселений. Он располагался к югу от Черных Холмов рядом с агентством Красного Облака, в котором обитал старый вождь оглала со своими приверженцами. В дне пути находился Кемп-Шеридан, поблизости от которого обитали в своем агентстве брюле Пятнистого Хвоста. Это были так называемые «мирные» сиу, согласившиеся поселиться в агентствах в обмен на ежегодные выплаты и прочие подачки правительства в виде рационов, одежды, оружия и школ. Белые лелеяли надежду, что со временем краснокожие перейдут к земледелию. Поскольку вышеупомянутые вожди являлись могущественными и послушными, правительство выбрало их как представителей всего народа сиу, оставив без внимания факт, что подавляющее большинство этого народа кочевало по прериям у реки Паудер, что к западу от Холмов, и признавало своими лидерами Сидящего Быка и Бешеного Коня. «Но раз они настолько глупы и необщительны, что не желают встречаться с нами, им же хуже, – самодовольно заявляет Эллисон. – Мы будем говорить только с теми, кто готов говорить с нами, и если враждебные индейцы не хотят принимать участия в выработке решений, то пусть не жалуются потом, что договор их не устраивает. Нам остается выработать его и надеяться, что разум в конце концов возобладает». Оптимист, как видите.

Еще до начала переговоров появились плохие предвестия. Мирные племена в агентствах кипели от недовольства, поскольку в минувшую зиму жестоко страдали от недостатка припасов, обещанных правительством. Именно с жалобой на это и ездил Пятнистый Хвост в июне. Во время его отсутствия молодые воины ввели себя в исступление в ходе ежегодной Пляски солнца и напали на старателей в Черных Холмах, а заодно, чисто ради удовольствия, пощипали своих старых недругов пауни. Между брюле и Седьмым кавалерийским Кастера завязались горячие схватки, и когда Пятнистый Хвост вернулся, ему потребовались все его влияние и искусство, чтобы утихомирить своих парней.

В расчете выказать добрую волю Вашингтон провел в агентствах ревизии, доказавшие обоснованность жалоб индейцев. Их надували и обкрадывали. Вопреки разоблачениям, чиновники и поставщики не понесли наказания, один только агент Красного Облака был отозван. Так что можете себе представить, каким было настроение краснокожих в агентствах в конце лета. Тем временем наша комиссия, паровозом и экипажами, двигалась к Кемп-Робинсон: Эллисон, исполненный самомнения и значимости, вел бесконечные беседы со своими коллегами-комиссионерами, я играл роль независимого эксперта, а Элспет, нежась в шикарном вагон-салоне, визжала от восторга всякий раз, как мы проезжали реку или дерево.

Впрочем, на последнем перегоне до Кемп-Робинсон ей и впрямь нашлось чем подивиться. Перед нами расстилалась необъятная прерия с кущами деревьев, росших у подножья невысоких холмов, и, насколько хватало взора, травянистая равнина было покрыта индейскими поселениями. Казалось, все сиу Америки стянулись к этому форту. Пока мы, с эскортом из кавалеристов, следовали в своих экипажах к месту переговоров, Элспет смотрела во все глаза, а Коллинз, секретарь комиссии, показывал ей различные племена: брюле, санс-арки, оглала, миннеконжу, хункпапа и прочие. По большей части индейцы молча смотрели на нас – неподвижные, закутанные в одеяла фигуры у типи и дымящих костров, – но однажды группа шайенских воинов-псов решила сопровождать нас, и Элспет прямо хлопала в ладоши и визжала при виде этих статных наездников с косами и в полной раскраске, потрясавших в приветствии копьями и вопивших: «Хау! Хай-юк-юк! Хау!»

– Ах, какие они отважные! – восторженно вопила она. – О! Прямо как ты! Ах, Гарри, какими гордыми и прекрасными они выглядят! Они прям настоящие гайаваты! Ах, но какие они все грустные! Никогда не видела столько меланхоличных лиц. Индейцы всегда такие печальные, мистер Коллинз?