Флэшмен на острие удара - Джордж Макдоналд Фрейзер (1973)

— Но это же совсем безопасно. Никто из них не движется, и похоже, не собирается даже. Какая скука! Ах, вот будь сейчас Средневековье, кто-нибудь из казаков спустился бы с горы и вызвал нас, и мы бы сразились на глазах у всей армии!

Вот так он и сидел в седле, сверкая глазами, то и дело хватаясь за эфес сабли с мечтой о битве! Хорошенькая перспектива для меня, не правда ли? Прежде чем я успел осадить его, из-за гребня донесся грохот орудийных выстрелов и засвистели ядра; небольшой отряд гусар в вишневых лосинах помчался с саблями наголо к холму. Слышались крики, приказания, и по направлению к нам с грохотом ринулось подразделение конной артиллерии. Пока артиллеристы снимали орудия с передков и разворачивали пушки, готовясь открыть ответный огонь, я скомандовал Вилли возвращаться обратно к армии.

Он хотел остаться, но я отмел возражения.

— Кавалеристы гибнут иногда, — говорю, — но не сидя вот так да пялясь с открытым ртом, словно в потайную щелочку в борделе. — Сказать по правде, звук этих проклятых орудий заставил мои кишки заворочаться, как в старые добрые времена. — Давай-ка в галоп!

— Ну ладно, — говорит он. — Но тебе не стоит так нянчиться со мной: я же вовсе не замышлял ничего такого. — Видя мою реакцию, Вилли разражается взрывом хохота. — Ей-богу, каким же ты стал осмотрительным, Гарри — скоро превратишься в доктора Винтера!

Хотел бы я в эту минуту оказаться там, где находится доктор Винтер, чем бы ни занимался этот старый сукин сын. Эти слова приходили мне на ум завтра и послезавтра, и в другие дни, пока армия медленно ползла вдоль побережья, задыхаясь от жары днем и зябко подтягиваясь к кострам ночью, и вот наконец мы достигли пологого склона, спускающегося к реке с красными, изрезанными промоинами и оврагами берегами. Всего лишь обычная русская речка, только название ее вы сейчас можете найти на любом приходском кладбище в Англии, на старинных каменных плитах соборов, на памятных металлических значках или табличках у заводов: Альма.

Осмелюсь предположить, вам приходилось видеть роскошные картины маслом: идеально ровные линии гвардейцев и гайлендеров в развернутом строю идут к русским батареям на холме; тут и там, рядом со своим кивером, валяется какой-нибудь малый с задумчивым взглядом; вдалеке расплываются серебристые облачка порохового дыма, знамена впереди, парни в треуголках размахивают шпагами. Не стану утверждать: может, кто-то и запомнил сражение при Альме именно таким, но только не Флэши. А мне пришлось побывать в самой его гуще, кстати, поскольку некоторым командирам не хватило ума сообразить, что долг генерала — оставаться в тылу, управляя вверенными ему частями.

С самого начала это обернулось жутким сумасшествием, и жуткой бойней к тому же. Возможно, вам известно, что русские — силами в сорок тысяч — засели за оврагами к югу от Альмы, расположив артиллерийские позиции на обращенном к реке склоне, а наши парни, имея лягушатников на правом фланге, должны были переправиться через реку и подняться на склон в надежде выбить московитов оттуда. Знай Меньшиков свое дело или не хвати нашим войскам слепой отваги, вся наша армия полегла бы там тогда. Но поскольку русачи дрались так же плохо и тупо, как почти всегда это делают, да еще по чистому везению со стороны Раглана и дурацкой храбрости наших ребят, дело повернулось совсем по-другому.