Последняя принцесса Индии - Мишель Моран (2015)

Начали с одежды. Оказалось, многого о британцах мы не знали, даже вообразить себе не могли. Самым ошеломительным было то, что считающееся у нас ужасно неприличным у них было в порядке вещей и наоборот. Например, отрыжка, вполне приемлемая в Джханси, у них считалась действием, простительным разве что для детей и пьяных. В места богослужений можно было ходить без предварительного омовения. Оказывается, некоторые англичане неделями не купаются. Они едят мясо мертвых животных, которое расчленяют металлическими инструментами, называемыми у них вилками и столовыми ножами. Почти ничего нельзя есть руками. Женщины, по словам миссис Мак-Эган, едят на глазах у посторонних, смеются, раскрыв рты, и позволяют мужчинам целовать им руки.

Но самыми причудливыми были уроки, посвященные дворцовому этикету. Нам рассказали о том, что можно, а чего нельзя делать в присутствии королевы. Шея и плечи женщины должны быть все время обнажены, даже если идет дождь или снег. Шлейф платья должен быть ровно три ярда в длину, так чтобы королева видела, как эти шлейфы волочатся по полу мимо камергеров. Ужин в шесть означает ужин в шесть часов пятнадцать минут, и не минутой раньше или позже. Если нашей делегации посчастливится получить приглашение на ужин, то нам предстоит десять перемен блюд со всем им сопутствующим, включая столовое серебро. В обеденном зале принято соблюдать тишину. В коридорах никто не поет. Детям не позволяют смеяться и говорить, если у них не спросят.

К концу первого урока королевский двор казался мне больше похожим на тюрьму, а не на дворец.

– Вы измените свое мнение, как только увидите все своими глазами, – заверила нас миссис Мак-Эган. – Нет на свете ничего равного Лондону. Эта благословенная земля, это королевство, эта Англия.

Я улыбнулась, узнав строку из «Ричарда II» Шекспира.

Глава 20

Заходящее солнце золотило стены дворца и сверкало на золотых серьгах Арджуна. Сейчас он казался мне воплощением Кришны при жизни, когда своим видом привораживал сердца очаровательных гопи[96].

– Однажды я познакомлюсь с твоей семьей. Возможно, не скоро, но обязательно. Мне бы хотелось увидеть человека, у которого такая замечательная дочь, – сказал он.

Рани дала нам неделю, чтобы мы погостили в семье перед отправкой в Англию. Я радовалась этому, но все же чувствовала легкое разочарование. А я-то думала, что рани позволит Арджуну сопровождать меня в родную деревню.

– Мой отец любит литературу, – сказала я. – У вас много общего.

– Будь осторожна, – с обычной своей заботливостью промолвил Арджун.

Мы стояли за воротами Рани-Махала. На дворе был сентябрь. Сезон дождей превратил землю в сплошное месиво. В одной из луж я видела наши отражения. Когда поверхность воды покрылась рябью, они слились в одно.

– Буду.

* * *

Отец очень обрадовался появлению своей маленькой павы. Что ни говори, а без Ануджи, теперь живущей в семье соседа, все в доме было по-другому. Я взяла у отца перо и бумагу.

«Ты часто с ней видишься?»

«Почти каждую неделю. Она очень счастлива. А ты как?»

Я хотела быть с ним честной, но не знала как. Что я ожидаю для себя от этого путешествия? Боюсь ли я? Нервничаю ли? Я старалась выразить обуревавшие меня чувства одним предложением.

«Тяжко видеть британский флаг над Джханси», – наконец написала я.

«У британцев оружие лучше, а солдаты хорошо обучены. – Судя по отцовскому почерку, он очень сердился. – Что рани намерена предпринять?»

«Она посылает посольство в Англию к королеве».

Я встретилась с ним взглядом. Он понял.

«Ты едешь?»

«Да, с еще одной дургаваси и десятью стражами рани под командованием капитана. На дорогу уйдет два месяца. В Англии мы пробудем месяц, а потом еще два месяца будем плыть из Англии домой. Я хочу повидаться с Ануджей перед разлукой. Я вернусь в следующем году».

Отец положил свою руку поверх моей. В его глазах блеснули слезы.