Последняя принцесса Индии - Мишель Моран (2015)

– Там и твои, – сказала она. – Гопал их прятал.

Словно одержимая, я принялась рыться в письмах. Одно… два… три письма от Ишана, мужа сестры. Одно от Шиваджи. Еще три письма прислал мой отец. Все они были написаны за минувшие четыре месяца. Первым я развернула письмо отца. «Ты нужна в Барва-Сагаре, Сита. Пожалуйста, приезжай немедленно. Приведи с собой солдат со двора рани. Британцы забрали самых красивых женщин в деревне, в том числе твою сестру…»

Я едва дышала.

Шиваджи писал: «Сита! Ануджу увезли в дом проституции. Они отказываются ее отпустить. Только боги знают, что они там с ней делают, но мы надеемся, что деньги и сила могут их переубедить. Сита, пожалуйста…»

Я прижала ладонь ко лбу, стараясь унять волнение, но строчки прыгали перед моими глазами и мне едва удавалось сдерживать слезы. Арджун читал письма, которые я откладывала. В каждом меня умоляли приехать, привезти деньги, людей или то и другое.

«Мой сын примет Ануджу как жену, но в каком она будет состоянии, если мы не вызволим ее сейчас? Представь, что они с ней делают. Я не думаю, что ты получаешь эти письма. В противном случае ты бы уже приехала».

Я отложила оставшиеся письма. Какая бы судьба ни ждала Кахини, я была уверена, что она будет недостаточно ужасной для нее.

– Как только мы сможем, я пришлю людей и деньги, – пообещала рани.

Но кто знает, когда это случится? Если я погибну в Джханси, моя плененная британцами сестра останется в борделе. Эта мысль помогла мне понять, что же двигало Азимуллой-ханом. Теперь я на самом деле понимала, что такое неукротимая ярость.

– А что говорит Гопал? – спросил Арджун.

– Он признал, что Сита оказалась права в своих подозрениях, – бесстрастным голосом произнесла рани. – Кахини обещала стать его любовницей, если он поможет ей и Садашиву завладеть троном.

– Выбрось из головы дурные мысли, Сита, – сказал Арджун. – Когда бой закончится, мы поскачем прямиком в Барва-Сагар.

Он повернулся к рани:

– Наши воины все еще сражаются.

Рани поднялась на ноги.

– Прогоним британцев из Джханси и со всего континента! – провозгласила она.

Она позвала Мандар, Прийалу и Джхалкари. Мы впятером направились на крепостную стену. Когда мы подошли к ней, генерал Рагхунатх Сингх спустился с нее доложить о положении дел.

– Запасы воды кем-то испорчены, – сообщил он. – Осталось лишь на два дня.

Стреляли без перерыва. Нам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.

– Тантия Топи добился успехов? – спросила рани.

– Говорят, что он сбежал в Чаркхари, Ваше Высочество. Повстанцы остались без предводителя. Британцы установили двадцатичетырехфунтовую гаубицу. Теперь, когда они откроют огонь, стены Джханси не выдержат.

Мы стояли кружком. Легкий ветерок обдувал мне шею. Сейчас апрель. Где-то в Индии женщины вплетают в длинные косы жасминовый цвет.

– Войска собираются в Калпи, – продолжал генерал Сингх. – Мой совет: покинуть Джханси. Берите своего сына и направляйтесь в Калпи. Если вы спасетесь, то сможете продолжить борьбу.

Мы отправились в обратный путь к Панч-Махалу. Повсюду на улицах раздавались крики женщин, молящих рани спасти их. Внутри дворца хаос лишь усугубился. По коридорам в панике бегали, истошно крича, люди. Когда мы добрались до спальни рани, Джхалкари попросила переговорить с госпожой наедине. Мы остались ждать в коридоре. То и дело к нам обращалась женщина с ребенком, моля помочь ей спастись.

– Я знаю, что рани бежит с раджкумаром. Вы будете с ней. Возьмите моего сына. Пожалуйста! – впав в истерику, молила женщина.

– Шримати, мы не можем, – мягко произнесла Прийала. – Дороги из города нет.

– На что мне тогда надеяться? А ему?

Женщина протянула на вытянутых руках своего сына. На вид ему было не больше шести месяцев от роду. У ребенка были большие глаза и щеки с ямочками.

– Он не будет обузой. Он послушный ребенок.