– Шримати, – прошептала Прийала. – Извините. Мы будем за вас молиться.

– Пожалуйста! – вскричала женщина. – Ему не надо много молока. Он уже ест обычную пищу…

Прийала расплакалась теперь в открытую. Арджун отвернулся. Я знала, что он чувствует себя таким же беспомощным, как и я.

Когда рани открыла дверь, у нее и Джхалкари были покрасневшие глаза.

– Арджун! Сита! Я желаю видеть вас двоих у себя, – сказала рани.

Джхалкари грустно улыбнулась мне, когда мы проходили мимо нее.

Какое-то время рани просто не могла вымолвить и слова. Когда же она заговорила, голос ее был глух, будто она долгие часы громко разговаривала.

– Мы уходим из Джханси сегодня ночью через Бхандирские ворота. Со мной пойдут мой отец и четыреста его людей… также Каши с Анандом, Мандар и Прийала… а еще все стражи Арджуна. Мы подождем, пока британцы вторгнутся в Джханси и воцарится хаос. Мы переоденемся в воинов из Орчхи, – сообщила она.

Мудрая уловка, поскольку княжество Орчха послало свои войска в помощь британцам. Внешне они ничем не отличаются от людей рани.

Рани протянула Арджуну кошель из голубого бархата.

– Возьми это. Здесь достаточно, чтобы выкупить сестру Ситы у британцев. Вы оба не поедете в Калпи.

Мы попытались возразить, но рани решительно прервала нас, покачав головой.

– Выбери десятерых, кто поедет с вами. Когда ее освободите, найдите меня, если сможете. Если не сможете, распоряжайтесь тем, что останется в кошеле, на свое усмотрение. Бегите в какой-нибудь город подальше отсюда, женитесь и родите детей. И будьте осторожны, чтобы британцы не нашли вас.

Она отмахнулась от нас прежде, чем мы успели еще что-либо сказать ей. В ближайший час ей надо переговорить с важными людьми о более значимых для нее вещах. Она хочет со всеми попрощаться.

Я и Арджун уселись в зале рядом с Джхалкари в ожидании, когда нас позовут. Все молчали. Я попыталась разговорить Джхалкари, узнать, что она задумала, чтобы пробраться в Калпи, но она наотрез отказалась отвечать на все мои вопросы. Я недоумевала, почему Джхалкари проявляет такое упрямство. Неужели она больше мне не доверяет? Я изредка бросала взгляды в ее сторону, надеясь, что Джхалкари передумает, но ее лицо оставалось для меня запертой шкатулкой. Она явно не желала, чтобы я в это вмешивалась.

К полуночи мы переоделись, облачившись в свободного покроя чуридары и грязные курты, чтобы походить на солдат из Орчхи. От этой одежды так несло и она имела такой вид, что я догадалась: ее сняли с мертвецов. У рани в руках был какой-то продолговатый сверток ткани и оружие. Если на ней и имелись украшения, то они были спрятаны под куртой и я их не видела. Со стоявших снаружи лошадей тоже были сняты все привычные украшения. Саранги, кобыла госпожи, стояла неоседланная. Рани положила на спину животного сверток старой ткани, который должен был заменить ей седло. Каши принесла Ананда. Рани крепко привязала приемного сына у себя за спиной, а затем его укутали шерстяным плащом. Ребенок сохранял полнейшее молчание. Я не услышала от него ни всхлипываний, ни слов жалобы. Каким он станет мужчиной, если выживет?

Я погладила бок Шера. Из-за неутихающей стрельбы конь то и дело вздрагивал и в нетерпении бил копытами землю. Каши, Мандар и Прийала заняли свои места позади рани. А затем вышла Джхалкари. Увидев, во что она оделась, я все поняла.

– Джхалкари! У тебя же муж! – воскликнула я. – Что ты делаешь?

Дургаваси была одета в голубую ангаркху. На ее шее висело жемчужное ожерелье, а в нос вдето кольцо. Только те, кто знал Лакшми Баи близко, мог бы понять, что перед ними не рани. Она собиралась, притворившись рани, устроить возле одних из ворот вылазку, чтобы отвлечь внимание врага на себя. Но как только британцы поймут, что их обманули, они казнят Джхалкари.

Я расплакалась. Джхалкари обняла меня. Я разрыдалась у нее на груди.

– Зачем ты это делаешь?