Пламенная роза Тюдоров - Бренди Пурди

И Роберт хищным ястребом бросился на свою новую жертву, стремясь вонзить когти в представившуюся ему возможность – втайне от королевы Марии, которая вполне могла за такое вновь запереть его в Тауэре, он стал преданнейшим слугой принцессы, слал ей дары и деньги, готовя себе место рядом с новой правительницей.

Он велел мне продать всю шерсть, пускай даже себе в убыток, и я не могла ослушаться его, ошибочно полагая, что деньги нужны ему самому. Но он все до пенни – целых две сотни фунтов! – отправил ей! Я как раз была с ним, когда он отсылал к ней гонца – то был один из тех редких случаев, когда он остался у меня, – и видела, как он написал ей такие слова: «Я с радостью отдам жизнь, если ты того пожелаешь, или же если это потребуется для того, чтобы ты вышла на волю». Роберт назвал эти заверения проявлением галантности, обычной куртуазной любезностью, оказываемой при дворе мужчинами знатным дамам. А еще он пожурил меня, дескать, «такой простушке, как ты, этого не понять», и пояснил, что таковы законы этого мира и что мужчины, стремящиеся чего-нибудь добиться, должны уметь общаться с нужными людьми и говорить им красивые слова, чтобы те уверовали в искренность и преданность своего собеседника. Я даже не стала пытаться спорить с ним, наши с ним препирательства всегда сильно меня утомляли и обескураживали, он будто вскрывал мне голову и заливал в нее густой клей. У него всегда на все находился ответ, объяснение, которое в любом случае выставляло меня виноватой и недостойной его внимания.

Я заметила, что он не подписался, а это означало лишь то, что Елизавета отлично знала его почерк – едва ли Роберт допустил бы, чтобы его драгоценный дар приписали кому-то другому.

Когда я возмутилась, он оттолкнул меня, высвободившись из моих рук.

– Не будь такой простушкой, Эми, – осадил он меня. – Даже ты должна понимать: для того чтобы самому возвыситься, нужно хвататься за восходящую звезду. Елизавета – звезда! Самая яркая звезда в Англии! Эта рыжеволосая дочь рода Тюдоров принесет в Англию столько света, что затмит костры католички Марии!

Из-за брака с принцем Филиппом и гонений на протестантов звезда Марии зашла очень быстро, а Елизавета сейчас действительно возносилась в эмпиреи так стремительно, что лишенные властью нынешней королевы жизни шептали имя принцессы в предсмертной агонии, словно молитву, будто она одна способна была спасти Англию. Какие надежды они возлагали на эту девушку с пламенными волосами! Я никогда этого не понимала! Что она сделала такого, что в нее все так поверили, как вселила в сердца людей такие надежды? Когда я задала мужу эти вопросы, он презрительно фыркнул и сказал, что слишком долго придется мне все объяснять и я все равно ничего не пойму, так что и начинать не стоит. Возможно, я и вправду чего-то не понимала. Я не могла объяснить всей магии и привлекательности Елизаветы, но я признавала, что она обладает особой властью над людьми, возможно, в этом и заключалось ее подлинное величие. Такой силой владели лишь истинные короли и королевы.

Во время редких визитов Роберта в Стэнфилд-холл я на коленях молила его держаться подальше от двора, забыть о большой политике и остаться со мной. Я до смерти боялась, что он сложит голову в Кале, как и его брат Генри, или же станет жертвой очередной иллюзии несчастной, обезумевшей от любви королевы и закончит свою жизнь на плахе или на костре. Ведь несмотря на то, что он носил изящные и причудливые наряды по последней испанской моде и строил из себя ревностного католика, преклоняя колени в капеллах и не расставаясь с инкрустированным самоцветами распятием и четками, демонстративно выставляемыми напоказ, Роберт оставался в душе истинным протестантом. Каждый день я жила в страхе, боясь того, что его обман и тайная помощь Елизавете раскроются.