Любовь и прочие неприятности - Киран Крамер (2015)

– Нужно, и ты это знаешь: в твоем доме слишком… сексуальная атмосфера.

Он заглушил двигатель и повернулся к ней.

– Ты уверена, что все еще библиотекарь?

– Вот видишь? – Сисси отстегнула ремень. – Из-за тебя я все забываю, даже это.

– Проклятье! Моя тайная политическая стратегия теперь раскрыта.

Она взяла сумочку, открыла дверь и вышла на посыпанную гравием и плотно утрамбованную парковку.

– Я не перестану бороться, предупреждаю тебя!

– Ну что ж. – Его глаза сверкнули азартом. – Тогда начинаем настоящую войну.

– С этого момента!

И Сисси в подтверждение своих намерений хлопнула дверью.

Война началась.

Глава 23

Бун наблюдал, как Сисси удаляется от него, повесив на плечо сумочку, и наслаждался, представляя, как рассказывает кучке сочувствующих друзей у барной стойки в «Лог кэбин» о том, насколько сильно желает вернуть назад свою прежнюю мирную, пусть и скучную жизнь. Никаких комплексов, никаких женских гневных взоров и недопонимания. Парни кивали бы ему и чокались с ним пивными кружками, а Бун убеждался бы в своей правоте относительно того, что женщины – источник всех проблем.

Представлять себе это оказалось чертовски приятно, особенно когда ты взбешен и зол, однако возвращаться к своей прежней жизни Бун вовсе не хотел. А чего хотел? Хотел Сисси. И не только для секса. Она была ему нужна – вот как любимые ботинки, без которых никуда, только в гораздо большей степени, потому что без любимых ботинок он выживет, а без нее – нет.

Бун не понимал, почему в нем пробудились к ней такие сильные чувства, и все это ему совсем не нравилось.

Может, все дело в том, что его расслабили всеобщая любовь и популярность в Кетл-Нобе? Да, в его распоряжении прекрасный дом, и он может получить любую женщину в Северной Каролине, он превосходно справляется со своими обязанностями мэра и тренера, но Сисси-то до этого нет никакого дела.

Очевидно, Бун просто размяк: с футболистами такое происходит постоянно. Стоит только успокоиться, проявить самодовольство и тщеславие, радуясь предыдущим победам, как на каждом шагу начинают преследовать неудачи и поражения.

Когда Бун вышел из автомобиля, уже смеркалось, но между двумя плоскими вершинами гор на горизонте все еще виднелся оранжево-розовый закат. Лицо Энн Сильвер освещали фары грузовика, на котором приехала группа телевизионщиков, и Бун знал, что, если пригласит ее на свидание, она согласится. Они бы поужинали вместе в Ашвилле и прекрасно провели время в легком, ни к чему не обязывающем флирте, а потом, вероятно, Энн даже намекнула бы, что не прочь провести с ним ночь в одном из городских отелей. По крайней мере, она бы наверняка поцеловала его на прощание и поинтересовалась, когда он приедет в Нью-Йорк. Бун сказал бы, что намерен посетить ежегодный праздник в музее современного искусства, и пригласил бы и ее.

Ничего плохого в таком развитии событий Бун не видел, но из-за своей предсказуемости этот сценарий казался ему ужасным. Неужели он настолько измотан? Замкнут? Или уже стар? Что плохого в том, чтобы ехать по дороге, где известен и безопасен каждый поворот?

Провокационный плакат друзей Сисси трепетал на ветру.

– Итак, – улыбаясь проговорила Энн, когда Бун подошел к ней, – день подходит к концу. Вы с Сисси хорошо поработали: дали отличное интервью, – и Кетл-Ноб – прекрасный город, так что у нас получится превосходный материал.

Бун стоял в нескольких шагах от нее, засунув руки в задние карманы джинсов.

– Тогда зачем «Лог кэбин»?

– Вы не хотите послушать хорошую музыку?

– Энн, давайте начистоту: есть какая-то особая причина для нашей встречи именно здесь или вы просто хотите добавить этот фрагмент в программу для пикантности?

Энн улыбнулась.