Зачем нужны университеты? - Стефан Коллини (2016)

Хотя рассматриваемая «Белая книга» содержит некоторые предложения, которые можно приветствовать, сложно понять, как паническая бравада, настолько очевидная в ее формулировках, сможет в конечном счете достичь чего-то помимо еще большей деморализации университетов в этой стране. Это не означает, что мы должны попытаться вернуться к некоему прежде существовавшему статусу, даже если бы можно было договориться о том, что это за статус и когда он был. Но было бы неплохо начать с признания того, что разные виды деятельности, ныне осуществляемые в заведениях под названием «университеты», возможно, требуют разных оправданий, формулируемых в их собственных категориях. В принципе, признав это, можно прояснить то, что «разные» – не значит «низшие», однако на практике культурные установки могут оказаться слишком сильными. И если определенный вид снобизма потопил в конечном счете идею политехнических институтов, точно так же снобизм и выражаемые им страхи могут стать наибольшим препятствием для попытки еще раз провести различие между разными типами институтов в зависимости от их функций. Также была бы польза, если бы в полной мере признали и тот факт, что социальные закономерности, обнаруживаемые в статистике, фиксирующей тех, кто идет в университеты, в значительной мере определяются силами, не имеющими отношения к практикам приема студентов. Возможно также, что устаревшие представления об университетах, питающие подозрительное отношение общества к приему студентов, утратят силу, если мы подойдем к той точке, когда половина взрослого населения на собственном опыте познакомится с высшим образованием (хотя этот опыт тоже может стать поводом для недовольства). В таком случае, если будет введена в строй в целом удовлетворительная система финансирования (что является серьезным и, возможно, слишком оптимистичным предположением), то хотя и могут найтись люди, считающие, что университеты, куда они хотели попасть, их несправедливо отвергли, из таких случаев уже нельзя будет извлечь много политического капитала, прикрываясь аргументами о «доступе».

Больше сомнений вызывает то, хватит ли у какого-нибудь правительства политической смелости объявить университетское образование общественным благом, издержки которого каждое поколение помогает нести следующему. Для этого потребовалось бы признать ограниченность оправданий, формулируемых исключительно в категориях увеличения экономического благосостояния. Также, видимо, понадобится признать, что университетское образование (в противоположность другим видам послешкольного обучения и профессиональной подготовки), наверное, не является подходящим или желательным для каждого и что государство не должно финансировать его на всеобщих основаниях. Может быть, еще сложнее будет принять то, что некоторые виды интеллектуального поиска являются самодостаточными благами, которыми нужно заниматься на высочайшем уровне, и что для этого почти наверняка и в будущем потребуется определенная общественная поддержка. Возможно, сегодня это относительно небольшая часть тех видов деятельности, которыми занимаются в университетах, и намного проще оправдать другие функции университета, используя экономические или утилитаристские аргументы; однако она все равно необходима. Несмотря на все те неопределенности, с которыми столкнулись университеты, можно с уверенностью сказать одну вещь – все это проблемы, которые усугубятся, а не решатся, если отдать их на откуп божества по имени «рынок».

IX. Импакт[48]

1