Королева - Салли Беделл Смит (2013)

18 декабря 1997 года, в четверг вечером, Елизавета II приняла бывшего дворецкого в личной гостиной на втором этаже с видом на сад. Полтора часа кряду (24) он говорил о проблемах Дианы и о ее чувствах к Чарльзу. Баррелл сообщил, что мать Дианы (25), Фрэнсис Шэнд-Кидд, наведываясь в Кенсингтонский дворец, уничтожает Дианины письма и документы, поэтому он “забрал часть бумаг принцессы на хранение” (26) – впрочем, упомянул он об этом (27) вскользь.

Три года спустя (28), в январе 2001-го, по наводке другого бывшего придворного, полиция устроила у Баррелла обыск. В результате было обнаружено более трехсот предметов из резиденции Дианы, включая дизайнерскую одежду, драгоценности, сумки и мебель, а также ряд вещей, предположительно принадлежащих Чарльзу и Уильяму. Бывшего дворецкого обвинили в краже. Пока проводилось расследование, королева несколько раз беседовала с Робином Джанврином (29), однако не говорила о разговоре с Барреллом, поскольку не сочла обмолвку (30) о взятых на хранение бумагах относящейся к текущему делу. Баррелл, в свою очередь, скрыл суть беседы от своих адвокатов, назвав ее “личным разговором” (31).

Суд над Барреллом начался 14 октября 2002 года, накануне возвращения Елизаветы II из десятидневной поездки в Канаду в честь Золотого юбилея. В пятницу 25 октября по дороге на поминальное богослужение Филипп с Чарльзом обсуждали (32) нашумевший процесс. Филипп упомянул, что королева встречалась с Барреллом после смерти Дианы и дворецкий говорил о припрятанных бумагах. Судя по всему, Чарльз об этой встрече слышал впервые. Он немедленно сообщил своему личному секретарю, а тот дал знать властям. 1 ноября дело было закрыто как “строящееся на ложном допущении, будто мистер Баррелл никогда не упоминал, что берет вещи” (33). И хотя слова Баррелла в разговоре с королевой относились лишь к неустановленному числу документов, а не к уйме ценных вещей, этого оказалось достаточно, чтобы прекратить слушания.

Пресса не смогла упустить такой сенсационный поворот и предположила, что Елизавета II с сыном нарочно попытались остановить процесс, чтобы избежать публичной дачи показаний о покойной принцессе и королевской семье. Встречное предположение, что королева – женщина уже пожилая и рассеянная (34), вдохновляло еще меньше.

На самом деле ее величество ничего не забыла. Еще раньше, в Балморале, когда во всех новостях трубили о предстоящем суде, Елизавета II развлекала гостей беседой за аперитивом, прежде чем отправиться на барбекю. “Она раскладывала пасьянс, спокойно и неторопливо, – говорит знакомый, бывший с ней в тот день. – И вскользь упомянула о беседе, состоявшейся у нее с Барреллом. Она отчетливо помнила, что Баррелл сообщил ей лишь о нескольких документах, а не о сотнях вещей” (35). Судя по всему, разоблачение Баррелла для нее мало что значило. “По ее словам, она и думать не думает о том разговоре, – утверждает знакомый. – Вспомнила о нем лишь потому, что из-за предстоящего суда Баррелл был у всех на устах, и наверняка пересказывала прежде, если приходилось к слову”.