Анабасис - Ксенофонт (2003)

и в волосяных хитонах, выстроились на другом берегу напротив переправы. Они ободряли

друг друга и бросали камни в реку, но не достигали эллинов и никому не причинили

вреда.

(4) В это время к Ксенофонту подошел пельтаст, по его словам,

некогда бывший рабом в Афинах, и сказал, что он знает язык этих людей. "Я думаю,

-- сказал он, -- что это моя родина, и я хотел бы с ними переговорить, если к тому

нет препятствий". (5) "Никаких препятствий нет, -- сказал Ксенофонт, -- переговори

с ними и сперва узнай, кто они такие". На его вопрос они ответили: "Макроны".

"Спроси теперь, -- сказал Ксенофонт, -- почему они выстроились против нас и ведут

себя, как наши враги". (6) Они ответили: "Потому что вы идете на нашу страну".

Стратеги приказали передать им, что эллины пришли не с тем, чтобы причинить им

зло, но что они вели воину с царем и теперь, возвращаясь обратно в Элладу, стремятся

дойти до моря. Макроны спросили, могут ли эллины поклясться в этом. (7) Стратеги

ответили согласием дать и получить клятвы. Тогда макроны дали эллинам варварское

копье, а эллины макронам -- эллинское, так как по представлениям макронов в этом

и состоит клятва. И, кроме того, обе стороны призывали в свидетели богов.

(8) После заключения договора макроны тотчас же, вместе с эллинами,

стали рубить деревья и прокладывать дорогу, словно они имели намерение совершить

переправу вместе с ними, и, кроме того, предоставили им в продажу какое могли

продовольствие и вели их в течение 3 дней, пока не доставили к границе колхов.(188)

(9) Там возвышались высокие горы и на них выстроились колхи. Сперва эллины построились

против них в фалангу с тем, чтобы в этом строю взойти на гору, но потом стратеги решили

собраться и обсудить, как лучше дать, сражение.

(10) Ксенофонт сказал, что, по его мнению, надо распустить

фалангу и образовать прямые лохи. Фаланга, несомненно, скоро расстроится, так

как в одних местах подъем на гору окажется трудным, а в других -- удобным, а когда

солдаты фаланги заметят это, они, конечно, сразу падут духом. (11) "Кроме того,

если мы двинемся вперед в плотном строю, -- говорил Ксенофонт, -- то неприятель

сможет охватить нас и воспользуется этим преимуществом по своему усмотрению, а

если мы пойдем вперед в широко растянутом строю, то не будет ничего удивительного,

если наша фаланга будет прорвана ударами густой массы войск врага при содействии

множества снарядов. А разрыв, даже если он произойдет в одном каком-нибудь месте,

будет иметь дурные последствия для всей фаланги. (12) Поэтому я предлагаю построить

прямые лохи и, оставя между ними надлежащие промежутки, занять лохами такое пространство,

чтобы крайние лохи оказались за пределами флангов врагов. Таким образом наш фронт

будет шире фаланги неприятеля и при наступлении прямыми лохами самые мужественные

из нас придут первыми, и каждый лохаг поведет свой отряд по наиболее удобной дороге.

(13) И, помимо того, неприятелю нелегко будет врезаться в промежутки между отрядами,

так как он окажется стиснутым между двумя лохами и, конечно, ему также не под

силу будет расколоть наступающий прямой лох. Если же какому-нибудь лоху придется

туго, то соседний поможет ему. А если хоть одному лоху удастся взобраться на вершину,

то никто из врагов там уже не удержится".

(14) Это предложение было принято, и войско построилось в прямые

лохи. А Ксенофонт, проходя с правого фланга на левый, говорил солдатам: "Воины,

те люди, которых вы видите перед собой, это последней препятствие на нашем пути,

препятствие, из-за которого мы еще не пришли туда, куда давно стремимся. Постараемся

стереть их с лица земли".