Новая жизнь, Божественная комедия - Данте Алигьери (1967)

Ему и честь, моя прошла пора.

85А будь я жив, во мне бы он не встретил

Хвалителя, наверно, и поднесь;

Быть первым я всегда усердно метил.

88Здесь платят пеню за такую спесь;

Не воззови я к милости Владыки,

Пока грешил, — я не был бы и здесь.

91О, тщетных сил людских обман великий,

Сколь малый срок вершина зелена,

Когда на смену век идет не дикий!

94Кисть Чимабуэ

[793]славилась одна,

А ныне Джотто

[794]чествуют без лести,

И живопись того затемнена.

97За Гвидо новый Гвидо высшей чести

Достигнул в слове; может быть, рожден

И тот, кто из гнезда спугнет их вместе.

[795]

100Мирской молвы многоголосый звон —

Как вихрь, то слева мчащийся, то справа;

Меняя путь, меняет имя он.

103В тысячелетье так же сгинет слава

И тех, кто тело ветхое совлек,

И тех, кто смолк, сказав «ням-ням» и «вава»;

106А перед вечным — это меньший срок,

Чем если ты сравнишь мгновенье ока

И то, как звездный кружится чертог.

[796]

109По всей Тоскане прогремел широко

Тот, кто вот там бредет, не торопясь;

Теперь о нем и в Сьене нет намека,

112Где он был вождь, когда надорвалась

Злость флорентийцев, гордая в те лета,

[797]

Потом, как шлюха, — втоптанная в грязь.

115Цвет славы — цвет травы: лучом согрета,

Она линяет от того как раз,

Что извлекло ее к сиянью света».

118И я ему: «Правдивый твой рассказ

Смирил мне сердце, сбив нарост желаний;

Но ты о ком упомянул сейчас?»

121И он в ответ: «То Провенцан Сальвани;

И здесь он потому, что захотел

Держать один всю Сьену в крепкой длани.

124Так он идет и свой несет удел,

С тех пор как умер; вот оброк смиренный,

Платимый каждым, кто был слишком смел».

127И я: «Но если дух, в одежде тленной

Не каявшийся до исхода лет,

Обязан ждать внизу горы блаженной, —

130Когда о нем молитвы доброй нет, —

Пока срок жизни вновь не повторился,

То как же этот — миновал запрет?»

133«Когда он в полной славе находился, —

Ответил дух, — то он, без лишних слов,

На сьенском Кампо сесть не постыдился,

136И там, чтоб друга вырвать из оков,

В которых тот томился, Карлом взятый,

Он каждой жилой был дрожать готов.

139Мои слова, я знаю, темноваты;

И в том, что скоро ты поймешь их сам,

Твои соседи будут виноваты.

[798]

142За это он и не остался там».

[799]

ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ

1Как вол с волом идет под игом плужным,

Я шел близ этой сгорбленной души,

Пока считал мой добрый пестун нужным;

4Но чуть он мне: «Оставь его, спеши;

Здесь, чтобы легче подвигалась лодка,

Все паруса и весла хороши»,

7Я, как велит свободная походка,

Расправил стан и стройность вновь обрел,

Хоть мысль, смиряясь, поникала кротко.

10Я двинулся и радостно пошел

Вослед учителю, и путь пологий

Обоим нам был явно не тяжел;

13И он сказал мне: «Посмотри под ноги!

[800]

Тебе увидеть ложе стоп твоих

Полезно, чтоб не чувствовать дороги».

16Как для того, чтоб не забыли их,