Новая жизнь, Божественная комедия - Данте Алигьери (1967)

Учитель мой, я слышал, произнес:

79«О вы, чей пламень раздвояет жало!

Когда почтил вас я в мой краткий час,

Когда почтил вас много или мало,

82Слагая в мире мой высокий сказ,

[468]

Постойте; вы поведать мне повинны,

Где, заблудясь, погиб один из вас».

[469]

85С протяжным ропотом огонь старинный

Качнул свой больший рог; так иногда

Томится на ветру костер пустынный,

88Туда клоня вершину и сюда,

Как если б это был язык вещавший,

Он издал голос и сказал: «Когда

91Расстался я с Цирцеей

[470], год скрывавшей

Меня вблизи Гаэты,

[471]где потом

Пристал Эней, так этот край назвавший, —

94Ни нежность к сыну, ни перед отцом

Священный страх, ни долг любви спокойный

Близ Пенелопы с радостным челом

97Не возмогли смирить мой голод знойный

Изведать мира дальний кругозор

И все, чем дурны люди и достойны.

100И я в морской отважился простор,

На малом судне выйдя одиноко

С моей дружиной, верной с давних пор.

103Я видел оба берега, Моррокко,

[472]

Испанию, край сардов,

[473]рубежи

Всех островов, раскиданных широко.

106Уже мы были древние мужи,

Войдя в пролив, в том дальнем месте света,

Где Геркулес воздвиг свои межи,

109Чтобы пловец не преступал запрета;

[474]

Севилья справа отошла назад,

Осталась слева, перед этим, Сетта

[475].

112«О братья, — так сказал я, — на закат

Пришедшие дорогой многотрудной!

Тот малый срок, пока еще не спят

115Земные чувства, их остаток скудный

Отдайте постиженью новизны,

Чтоб, солнцу вслед, увидеть мир безлюдный!

[476]

118Подумайте о том, чьи вы сыны:

Вы созданы не для животной доли,

Но к доблести и к знанью рождены».

121Товарищей так живо укололи

Мои слова и ринули вперед,

Что я и сам бы не сдержал их воли.

124Кормой к рассвету, свой шальной полет

На крыльях весел судно устремило,

Все время влево уклоняя ход.

[477]

127Уже в ночи я видел все светила

Другого остья, и морская грудь

Склонившееся наше заслонила.

[478]

130Пять раз успел внизу луны блеснуть

И столько ж раз погаснуть свет заемный,

[479]

С тех пор как мы пустились в дерзкий путь,

133Когда гора

[480], далекой грудой темной,

Открылась нам; от века своего

Я не видал еще такой огромной.

136Сменилось плачем наше торжество:

От новых стран поднялся вихрь, с налета

Ударил в судно, повернул его

139Три раза в быстрине водоворота;

Корма взметнулась на четвертый раз,

Нос канул книзу, как назначил Кто-то,

[481]

142И море, хлынув, поглотило нас».

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

1Уже горел прямым и ровным светом

Умолкший пламень, уходя во тьму,

Отпущенный приветливым поэтом, —

4Когда другой, возникший вслед ему,

[482]

Невнятным гулом, рвущимся из жала,

Привлек наш взор к верховью своему.

7Как сицилийский бык, взревев сначала

От возгласов того, — и поделом, —

Чье мастерство его образовало,

10Ревел от голоса казнимых в нем