Эра Милосердия - Вайнеры Братья (1976)

- Точно! - язвил Жеглов.- "Черная кошка" помилосердствует... Да и мы, попадись она нам...

Я перебрался на диван, и сквозь наплывающую дрему накатывали на меня резкие выкрики Жеглова и журчащий тихий говор Михал Михалыча:

- ...У одного африканского племени отличная от нашей система летосчисления. По их календарю сейчас на земле - Эра Милосердия. И кто знает, может быть, именно они правы и сейчас в бедности, крови и насилии занимается у нас радостная заря великой человеческой эпохи - Эры Милосердия, в расцвете которой мы все сможем искренне ощутить себя друзьями, товарищами и братьями...

ПОДГОТОВКА К ВСТРЕЧЕ ВОИНОВ В районах столицы идет деятельная подготовка к встрече возвращающихся из Красной Армии демобилизованных 2-й очереди.

Депутаты райсоветов с активом проводят учет квартир демобилизуемых. Там, где это необходимо, будет сделан ремонт.

Предприятия готовят для демобилизованных и их семей подарки. Обувная фабрика No. 3 шьет 400 пар обуви, а валяльная фабрика - 300 пар валенок для школьников - детей фронтовиков. 200 шапок изготовила меховая фабрика...

"Вечерняя Москва"

Тараскин встретил меня в коридоре и строго предупредил:

- Сегодня в пять часов комсомольское собрание. Отчетно-перевыборное. Ты уже встал на учет?

- Нет. Из райкома еще не переслали мою учетную карточку.

Тараскин был важен и исключительно озабочен:

- Ты позвони в райком, поторопи. Надо активнее включаться в общественную жизнь.- Он придирчиво осмотрел на меня и внушительно добавил: - Это я тебе как член бюро говорю. И на собрание обязательно приходи...

- Хорошо,- сказал я.- А ты у Жеглова отпросился?

- Что значит "отпросился"?! - возмутился Коля - Поставил в известность - и точка! Собрание - важное политическое мероприятие, и Жеглов сам обязан присутствовать...

- А Жеглов комсомолец? - удивился я.

- Конечно! Правда, ему уже двадцать шестой год... Скоро будем его рекомендовать кандидатом партии.

Я как-то и не задумывался над тем, что Жеглову всего на три года больше, чем мне,- почему-то он во всем казался намного опытнее, умнее, старше...

Собрание проходило в актовом зале; и залом-то он считался только по названию - такой он был маленький. Набилось туда народу, как селедок в бочку. Я хотел устроиться у входа на подоконнике, но увидел, что из середины зала мне машет рукой Варя, и стал пробираться к ней ближе; и полз я по чьим-то ногам, спинам, на меня ругались, чертыхали меня по-всякому, толкали и пинали. Наконец я добрался до Вари и устроился рядом с ней - две ее подружки подвинулись, косясь на меня и усмехаясь.

Председатель позвонил в колокольчик и сказал:

- Товарищи! Прошлое наше отчетно-выборное собрание состоялось еще во время Великой Отечественной войны - 20 сентября 1944 года. Многое пережила страна - и мы вместе с нею - за этот год. Об этом подробно доложит докладчик. А сейчас память погибших с прошлого собрания я предлагаю почтить вставанием...

Зал единым махом поднялся, стало тихо, только тяжело дышал кто-то у меня за спиной и гремел звонкий мальчишеский голос председателя:

- Аникин, Багаутдинов, Векшин, Гринберг, Седова, Топорков, Увалов, Яковлев...

Вечная память комсомольцам, павшим с оружием в руках за счастье нашей Родины!

Слово для отчетного доклада получил наш секретарь Степа Захаров белобрысый курчавый опер из ОБХСС. И шум понемногу улегся в зале. Я сидел рядом с Варей, ощущая ее теплое мягкое плечо и поглядывая на нее все время сбоку. Она толкнула меня тихонько локтем - слушай, мол, а не вертись!