Эра Милосердия - Вайнеры Братья (1976)

Мимо съежившейся на скамейке Желтовской мы прошли в соседний кабинет. Допотопные деревянные часы с римскими цифрами, висевшие на стене, вдруг заперхали, закашляли и пробили четыре раза. Жеглов устало потянулся, сказал мечтательно:

- Эх, тарелочку бы супу сейчас... Так хочется горяченького. Как, Шарапов, не отказался бы от рассольника, а? С потрошками гусиными?

- Я бы лучше щей поел. И баранью отбивную на косточке. Но поскольку "Савой"

далеко, а столовая откроется только утром, придется отложить этот вопрос. Давай с Груздевым решим.

- А что с ним решать? - легко сказал Жеглов.- Завтра с утречка вызовешь его да отпустишь. Напишешь постановление об освобождении от моего имени, я подпишу - и все дела. Меня сейчас больше Фокс занимает...

- А меня Груздев,- покачал головой я.- Хоть Фокс и крепкий орешек, да куда он от нас денется? Выспимся - и возьмемся за него всерьез. Все улики по-настоящему против него. Неужели уж ты его на таком материале не расколешь?

И тут Жеглов очень удивил меня.

- У тебя опыта нет, Шарапов,- уныло сказал он.- Иначе ты бы знал: такие, как Фокс, не колются. У них воровской закон сам по себе ничего не стоит - они из материалов дела исходят: и чем больше улик, тем труднее их заставить сознаться.

- А какая здесь логика?

- А такая, что они понимают: суд в их бумажное раскаяние не поверит, все равно отвесит на полную катушку. Вот они и оставляют себе шанс свалить обвинение на кого-нибудь из лагерных, кто согласится взять на себя бывает и такое... Так что нам его самим изобличать придется - до фактика, до словечка, до минутки.

- Ну что ж... Не знаю, как ты, а я готов для него постараться! Я ведь таких негодяев не только сроду не видел, даже в книжках не встречал...

- Ну и добро...- кивнул Жеглов.- Давай домой собираться, что ли? Двадцать часов на ногах...

- А Груздев?

- Так я же сказал тебе: ночь на дворе, что мы его будем с постели поднимать?..

- Я думаю, с той постели и среди ночи помчишься. И жена его здесь...

- Теленок ты, Володька. Им и домой-то добираться не на чем!

- Ничего, я думаю, они в крайнем случае пешком пойдут. Ну давай закончим с этим, Глеб, и тогда уж домой.

- Да ты не понимаешь, это ведь на час бодяга...

Мне надоело с ним препираться, и я сам снял трубку, вызвал КПЗ, велел дежурному направить к нам Груздева. Жеглов лениво проворчал:

- Ты, салага, хоть сказал бы дежурному, что с вещами. А то возвращаться придется...

Да, об этом я не подумал. Я перезвонил дежурному - и он в самом деле меня не понял, решив, что мы вызываем Груздева на допрос.

- А коли так, то требуется постановление,- сказал дежурный.

Я заверил его, что сейчас же принесу сам, и Жеглов милостиво согласился продиктовать мне коротенький текст. Постановление заканчивалось словами...

"...Изменить меру пресечения - содержание под стражей - на подписку о невыезде из города Москвы". Тут мы опять заспорили - мне казалось правильным написать:

"освободить в связи с невиновностью", но Жеглов сказал:

- Ну что ты, ей-богу, нудишь? Если мы так напишем, начнутся всякие вопросы да расспросы. Без конца от дела отрывать будут, а у нас его, дела-то, полны руки!

Если же изменение меры-пресечения - это никого не касается. Следствие само решает, под стражей обвиняемого держать или под подпиской, понял? Закончим с Фоксом, тогда и для Груздева подписку отменим...

Я действительно в тонкостях этих еще слабо разбирался, не представлял себе, каково человеку жить под подпиской - это ведь значит находиться под следствием; у меня было одно желание - как можно скорей выпустить Груздева на свободу.