Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

Эмили на ходу помахала раскрытой ладонью у себя перед носом, стараясь создать ветерок — день выдался знойный, какой-то липкий и вязкий, а вечер не принес облегчения. Бутерброды с колбасой и салат, которыми они с Ниной закусили на ужин, тяжелым грузом лежали в желудке, как будто жара подействовала и на них.

На главной лужайке женщины разошлись в разные стороны — Нина исчезла за дверью главного особняка, чтобы приготовить холодные напитки, а Эмили направилась вокруг дома к патио. У них сложилась традиция после дневных хлопот устраиваться с бокалами в подвесных креслах и наблюдать, как сгущаются сумерки.

— Ну? — сказала Нина, появившись на пороге крыльца, ведущего во внутренний дворик; в руках у нее были бутылка и ведерко со льдом. — Как у тебя настроение? Уже извелась в нашей глуши?

Эмили постаралась сдержать улыбку — легкий австралийский акцент Нины порой становился заметнее, и это по-прежнему заставало ее врасплох: почему-то непривычные интонации и протяжное произношение совсем не вязались с утонченным обликом жены Скотта.

— Нет, наоборот, — ответила Эмили. — Даже странно — я думала, будет тяжело привыкнуть к уединению, но на самом деле мне нравится здесь, вдали от мира.

— По Фейсбуку не скучаешь?

— Господи, да ничуть!

— Я тоже. Меня пугает публичность. Я бы предпочла, чтобы ни одной фотографии нашего участка не попало в соцсети. Ты не возражаешь, надеюсь? Думаю, Скотт уже говорил тебе, что мы стараемся оберегать свою частную жизнь. Для нас это важно.

— О, конечно. Я и не собиралась ничего постить. Да и никогда не была фанаткой соцсетей. Всё это слишком утомительно.

Эмили слегка покривила душой — она бы с удовольствием завела аккаунты на всех доступных платформах, будь у нее чем похвастаться. Но ей нечего было показать и нечего сказать о себе, а разглядывать крутые странички своих успешных однокашников по школе драматического искусства казалось слишком суровым испытанием.

Но, так или иначе, полная потеря связи с окружающим миром поначалу ее нервировала. «Керенсия» была в буквальном смысле «зоной вне действия сети». Чтобы поймать сигнал какого-нибудь местного сотового оператора, пришлось бы минут сорок ехать от побережья в глубь континента, да и тогда на экране телефона появилась бы всего одна «палочка», ну максимум две. В первые дни Эмили рефлекторно хваталась за мобильник каждые пять минут и приходила в уныние от отсутствия сигнала. Множество раз она убегала с телефоном подальше в лес, но это не помогало. Вай-фай, однако, на участке точно был — Нина дала ей пароль, — но по каким-то причинам телефон не мог установить соединение. Нина обещала, что попросит Ива взглянуть, в чем дело, но больше об этом не заговаривала, а Эмили за всеми хлопотами и чудесными беседами во время отдыха забывала ей напомнить.

В любом случае время шло, и сотовая связь уже не казалась такой уж необходимой. Спустя несколько дней Эмили чувствовала себя другим человеком. Она стала счастливее и не такой беспокойной. Было ясно, что где-то в семейном особняке должен быть стационарный компьютер, подключенный к интернету (иначе как Нина занимается домашним обучением Аврелии?). Но линия наверняка выделенная, гостиный дом к ней не подключен (к вопросу о частной запретной зоне). И Эмили пришла к выводу, что ее это вполне устраивает — пусть нынешнее лето станет периодом цифрового детокса; так или иначе, в мире нет никого, с кем ей хотелось бы сейчас пообщаться.

— А как же твои родственники? — спросила Нина, будто прочла ее мысли. — И друзья? Ты не тоскуешь по дому?

Прижав запотевший ледяной бокал с вином к щеке, Эмили сморщила нос, и Нина рассмеялась:

— Что, все так плохо, да?

— Нет, почему? — Эмили подумала о кривых переулках Хоксли, об унылой главной улице, о залитом дождями футбольном поле. — Просто мой родной городок слишком… маленький и скучный. Обычное захолустье.

— А для меня это звучит очень привлекательно. Просто идиллия.

Эмили хмыкнула: