Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

— Кто это, Аврелия? — Она указала пальцем на маленькую фигурку из палочек и кружочков. На фигурке было ярко-розовое платье. — Это твоя мама?

Голова девочки качнулась вниз и вверх.

— Какая прелесть. А это кто?

Рядом с фигуркой в розовом была еще одна — с черными волосами и в черном костюме.

— А это, наверное, папа. У тебя чудесно получилось! Очень похоже! — Эмили с энтузиазмом похлопала в ладоши.

Аврелия взглянула на нее так, будто хотела сказать: да ладно тебе, это же просто человечки из палочек и кружочков.

Но Эмили не смутилась и указала на свинью и лошадь, парящих в верхнем левом углу:

— А здесь у нас Себастиан и Фрэнсис Бекон, да? Очаровательно. А это кто?

На картинке был третий человечек — с копной желтых волос и огромным красным улыбающимся ртом.

Аврелия ткнула тонким пальчиком в грудь Эмили.

— Я?! Боже мой, не знала, что я такая хорошенькая! — Эмили ласково потрепала девочку по плечу, и обрадовалась тому, что она не отшатнулась. Теперь Аврелия мирилась с ее прикосновениями, если они были легкими и недолгими. — Прекрасная картинка, детка, но, по-моему, тут кое-кого не хватает. Ты забыла нарисовать себя.

Между темными бровями Аврелии появилась складка. Девочка указала на серое пятно в правом углу.

Эмили уставилась на пятно. Под серым клубком из штрихов и кривых линий просматривался контур третьего, самого маленького, человечка.

— О, милая, ты себя зачеркнула? Не получился рисунок? Ничего страшного, попробуй еще раз, я тебе помогу.

Аврелия недовольно запыхтела и откинулась на спинку стула.

Эмили взяла чистый лист бумаги, но остановилась и еще раз посмотрела на серое пятно. Вверху карандашные штрихи были жирными и темными, а прямо над фигуркой она разглядела лиловую дугу. Внизу, под фигуркой, был голубой кружок, так густо закрашенный, что грифель карандаша в этом месте чуть не прорвал бумагу. Над серым пятном, выше жирных черточек, красовались два ярко-желтых зигзага.

Аврелия себя не зачеркнула, догадалась наконец Эмили. Это вовсе не пятно. Это туча. А черточки — дождь. Голубой кружок внизу — лужа, лиловая дуга — зонтик, а зигзаги — молнии. Аврелия нарисовала шторм.

Теперь рисунок о чем-то смутно напоминал Эмили, но она никак не могла понять, о чем именно… а потом вдруг память вернулась ослепительной вспышкой, от которой почти физически стало больно. Она, маленькая, с пухлыми щечками, слегка напуганная, снова сидела в кабинете доктора Форте за круглым столом с бумажной скатертью. Перед ней лежали карандаши и фломастеры, стояли баночки с краской. Руки у Эмили были испачканы черным.

«Отличная работа, Эмили. Расскажешь мне о своей картинке?»

На листе бумаги — каляка-маляка, клубок из черточек и кривых линий.

«Что ты нарисовала?»

Стены — белые. Окна и двери распахнуты, по комнате гуляет ветер.

«Что ты сейчас чувствуешь?»

Доктор Форте улыбается и протягивает к ней поднятую вверх раскрытую ладонь.

Бамс!

Ладошка Эмили после этого дружеского бамса вся красная, кожу покалывает.

Шлепок по руке вернул ее обратно — к бассейну, на летнюю кухню, за обеденный стол. Эмили повернула голову — Аврелия сидела на прежнем месте и сверлила ее злобным взглядом.

— Прости, милая… — Девушка замолчала. У нее кружилась голова, мысли путались. — Прости, я задумалась. Что будем делать? Нарисуем что-нибудь вместе? — Положив на место картинки со штормом чистый лист бумаги, она придвинула к себе коробку с цветными карандашами.

Не отрывая глаз от Эмили, Аврелия взяла оранжевый карандаш и чуть ли не воткнула его в бумагу.