Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

Он повернул голову и смерил девушку взглядом. Затем поставил на бортик свой бокал и встал:

— Мне нужен реванш.

Сердце у Эмили гулко забилось.

Он снял футболку.

Эмили ничего не могла с собой поделать — вытаращилась на него во все глаза.

Скотт возвышался над ней, уперев одну руку в бедро; лунный свет четко обрисовывал весь рельеф его торса. У Эмили так свело живот, что она поспешно отвернулась, но было поздно — ей уже отлично удалось рассмотреть и грудные мышцы, и полоску темных волос, небрежно спускающуюся к пупку. Она снова украдкой покосилась на Скотта — и увидела V-образный узор из мускулов, уходящий острием под пояс шортов. Что-то гулко запульсировало у нее внутри, и это было уже не сердце. Эмили пришлось закусить внутреннюю поверхность щеки, чтобы не захихикать, как школьница.

Тем временем Нина бесшумно выскользнула из тени и стояла, наблюдая за ними обоими.

— Аврелия заснула, — вдруг сказала она, и девушка отвернулась с виноватым видом, словно говоря: «Кто глазел на голый торс твоего мужа? Я? Вот уж нет. Точно не я. Ни в коем случае. Ни-ни». — Собираетесь искупаться? — поинтересовалась Нина.

— Есть такая мысль, — отозвался Скотт. — Вот она предложила, — добавил он, указав на Эмили.

Та сердито нахмурилась. Возможно, ее слова о вызове и можно было расценить как предложение, но она пьяна и вовсе не думала, что он вскочит и сразу начнет раздеваться. А теперь Скотт, похоже, ждет того же самого от нее. «Ну нет, — мысленно сказала Эмили, схватившись обеими руками за платье, как будто боялась, что сейчас оно само с нее соскользнет. — Никому не надо видеть то, что у меня под одеждой».

Но тут раздался шорох, всплеск — и Нина исчезла, на ее месте остался лишь ворох голубого шелка. Через пару секунд она вынырнула из воды на середине бассейна, сияя белозубой улыбкой, контрастирующей с загорелой кожей. Под мерцающей бликами поверхностью воды на ее смуглом теле были видны три молочно-белых треугольника. Эмили совсем смутилась и не знала, куда прятать глаза. Никакого намека на купальник или хотя бы на нижнее белье там явно не было.

Скотт бомбочкой прыгнул в бассейн, завопив как сумасшедший и подняв фонтан серебристых брызг.

— Тише, ты разбудишь Аврелию! — сказала Нина, но ее слова потонули в плеске.

После этого они выжидательно повернулись к Эмили. На лицах обоих блуждали отсветы подсвеченной снизу качающейся воды, и вдруг — возможно, виной тому было просекко, или водка с мартини, или адреналин, — Эмили почувствовала, как все ее комплексы исчезают, растворяясь в ночном мраке. «О, да какая разница!» — подумала она, а может быть, произнесла это вслух, потому что Скотт и Нина дружно расхохотались. Они оба были так прекрасны, что рядом с ними Эмили тоже стала казаться себе прекрасной, потому что теперь она принадлежала к их обществу, сделалась частью этого безумного райского великолепия, и, раз уж они ее приняли, значит, и этот сладостный ночной воздух, и мерцающая вода, и бесстыдная луна тоже примут ее.

Эмили скинула с плеч бретельки — и платье соскользнуло с нее, как кусочек масла с раскаленной ложки. Прикрыв обнаженную грудь ладонями и нимало не заботясь о том, что на ней дурацкие хлопковые трусы, резинка которых впивается в пухлый живот, она засмеялась, довольная собственной смелостью.

— Я свобо-о-о-одна! — пропела Эмили, бросившись бежать к бассейну. — ЛЕЧУ В БЕЗДНУ!

И прыгнула.

На мгновение она зависла в воздухе, и мир вокруг закружился, а потом над головой с громким всплеском схлопнулась водная гладь.

Почудилось вдруг, что кожи коснулись чьи-то скользкие руки.

«О боже, я пьяная. Вдре-без-ги!» — промелькнула мысль.

Вода сама вынесла ее на поверхность, вытолкнула в фиолетовую ночь, и Эмили зажмурилась, внезапно испугавшись того, что может там увидеть. Но она услышала голоса — сначала Скотта, потом Нины, — долетевшие, словно издалека.

— Марко!

— Поло!