Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

Не отводя взгляда от лица Нины, он зажал под столом зубочистку между большим и указательным пальцами правой руки и медленно, незаметно вдавил ее под ноготь среднего пальца левой.

Глава двадцать пятая. Эмили

После ужина Скотт, Нина и Аврелия ушли в семейный особняк — настало время сказки на ночь, а Эмили осталась одна за столом. Она потягивала просекко[37], ожидая, когда супруги вернутся. Закидывала ногу на ногу, меняла их положение, наслаждаясь скольжением зеленого шелка по гладкой, тщательно выбритой коже. Чувствовала она себя восхитительно — немного пьяной, мечтательной, невесомой. Невероятно счастливой.

— Что ж, вынужден признать, что «Керенсия» никогда не выглядела так прекрасно, — сказал Скотт, сбегая по ступенькам и усаживаясь на свое место за столом.

Нина неспешно спустилась за ним. Взгляд у нее был странно пустой.

— Вы, девочки, отлично потрудились. — Скотт дотянулся до открытой бутылки в ведерке со льдом и налил себе полный бокал.

Эмили вспыхнула. От просекко у нее приятно покалывало язык.

— Осталось еще много дел. — Она с улыбкой посмотрела на Нину: — Бывают дни, когда работа у нас продвигается очень медленно, да?

— Не дай себя обмануть словами «у нас», — сказала, обращаясь к мужу, Нина. — Я вообще почти ничего не делаю. Эмили — робот.

Девушка просияла. Она и правда вкалывала с полной самоотдачей. Живые изгороди стали пышнее, цветы — ярче, трава — зеленее. Дорожки на территории «Керенсии» были безупречны (Эмили усердно прошлась по ним граблями сегодня утром так, чтобы на песке не осталось ни листочка, ни лепесточка), а оба особняка сделались еще краше. Со дня приезда она занималась не только интерьером гостиного дома — помимо этого очистила плесень с кирпичной кладки, покрасила ставни и повесила новые ящики для цветов на подоконники. Оконные стекла теперь блестели, лестницы были чисто выметены, а все новые приобретения для декора нашли свое место: хрустящие дверные коврики, бронзовые фонарики и прочая чепуха — все пригодилось. На лужайке отлично смотрелся новый инвентарь для крикета, а только что закупленная садовая мебель — белые кресла и скамеечки с мятно-зелеными подушками — были расставлены так, что окружение вокруг создавалось сказочное.

Скотт поднял бокал:

— Что ж, тогда выпьем за Эмили.

— Ой, ну что ты… — пробормотала девушка, краснея. — Конечно же, работала не только я. Ив очень хорошо потрудился. Без него я бы ни за что не справилась с этой новой системой подсветки. Даже канавки для проводов вырыть не смогла бы.

Скотт пару секунд молчал.

— Система подсветки? — произнес он наконец, покосившись на Нину. — Ив по дороге сюда не упоминал ни о чем таком.

Нина пожала плечами:

— Всего лишь несколько ландшафтных светильников. Здесь по ночам очень темно.

— Сколько именно? — Скотт произнес это вежливо и с интересом, но Эмили заметила, что его голос изменился.

— О, я не помню. — Нина опустила взгляд к сложенным на коленях рукам.

— Нет, правда, сколько?

Нина молчала.

Эмили перевела взгляд на нее, затем обратно на Скотта.

— Кажется, четырнадцать, — подсказала она, гордая своими достижениями. — Не волнуйся, мы все надежно укрепили.

Скотт вскинул бровь.

— Выглядит потрясающе, — добавила Эмили. — Сам увидишь.

Он посмотрел на нее, и от взгляда этих черных глаз у нее по позвоночнику пробежала приятная дрожь. Эмили скользнула пальцами по шелку платья, по сиденью стула, по полированной столешнице. Взяла ложку и провела изогнутым металлом по предплечьям, по подбородку, по губам. Ощущения были восхитительные.