Проклятая игра - Клайв Баркер (1985)

Капли из унитаза превратились в ручеек, будто канализационные трубы изменили направление и сливали свое содержимое к ее ногам. Не просто экскременты и вода – суп из горячей грязи породил чудовищ. Существа, которых не встретишь ни в одной здравомыслящей зоологии, которые когда-то были рыбами, крабами; эмбрионы, спущенные в канализацию клиники, прежде чем их матери могли проснуться и закричать; животные, которые питались экскрементами, чьи тела были гротескной пародией на то, что они пожирали. Повсюду в иле потерянные вещи, потроха и отбросы поднимались и, пошатываясь, ползли к ней, кто хлопая крыльями, кто шлепая ластами.

– Пусть они уйдут, – сказала она.

Отступать они не собирались. Грязный прилив продолжал двигаться вперед: фауна, которую выблевывал унитаз, становилась все крупнее.

– Найди Тоя, – предложил голос по ту сторону двери. Ее потные руки скользнули по ручке, но дверь не открылась. Не было и намека на отсрочку.

– Выпустите меня.

– Просто скажи «да».

Она прижалась спиной к двери. Крышка унитаза распахнулась, словно от сильнейшего порыва ветра, и на этот раз осталась открытой. Поток усилился, и трубы заскрипели: по ним к свету пробивалось нечто чересчур большое. Она слышала, как его когти царапают стенки труб, слышала стук его зубов.

– Скажи «да».

– Нет.

Блестящая рука высунулась из рыгающей чаши и шарила по сторонам, пока ее пальцы не уперлись в раковину. Затем существо начало подниматься, его истлевшие от воды кости гнулись словно резиновые.

– Пожалуйста! – закричала она.

– Просто скажи «да».

– Да! Да! Что угодно! Да!

Когда она выплюнула эти слова, ручка двери дернулась. Она повернулась спиной к появившемуся ужасу и всем своим весом навалилась на ручку одновременно с тем, как ее вторая рука нащупала ключ. Позади себя она услышала звук тела, извивающегося, чтобы освободиться. Она повернула ключ не в ту сторону, потом – в правильную. Грязь брызнула ей на голень. Оно почти настигло ее. Когда она открыла дверь, мокрые пальцы схватили ее за лодыжку, но она выскочила из ванной прежде, чем оно успело поймать ее, и, оказавшись на лестничной площадке, захлопнула за собой дверь.

Мамулян, одержав победу, ушел.

После этого она не могла заставить себя пользоваться ванной. По ее просьбе Пожиратель Бритв предоставил ведро, которое приносил и уносил с почтительностью.

Европеец больше никогда не заговаривал об инциденте. В этом не было необходимости. В тот вечер она сделала, как он просил – распахнула разум, отправилась искать Билла Тоя и через несколько минут нашла его. Вскоре Последний Европеец сделал то же самое.

43

Никогда еще с тех безмятежных дней, когда он выигрывал в казино, у Марти не было столько денег, как сейчас. Две тысячи фунтов – не состояние для Уайтхеда, но Марти они вознесли на невиданные высоты. Возможно, рассказ старика о Карис был ложью. Если так, со временем он вытянет из него правду. Быстро только кошки родятся, как говаривал Фивер. Что сказал бы Фивер, увидев Марти сейчас, ступающим по ковру из бабла?

Он оставил машину возле Юстона и поймал такси до Стрэнда, чтобы обналичить чек. Затем отправился на поиски хорошего парадного костюма. Уайтхед предложил ему магазин на Риджент-стрит. Менеджеры поначалу обращались с ним довольно грубо, но, как только он помахал деньгами, сменили пластинку и стали подхалимничать. Сдерживая улыбку, Марти разыгрывал из себя привередливого покупателя; они заискивали и суетились; он им это позволял. Только после трех четвертей часа их чародейских забот он остановился на том, что ему нравилось: вариант консервативный, но безупречно стильный. Костюм и сопутствующий ему гардероб – туфли, рубашки, галстуки – откусили от налички больше, чем он ожидал, но он позволил деньгам утекать сквозь пальцы как вода. Костюм и один комплект дополнений взял с собой. Остальное отправил в Приют.