Милые детки - Мелани Голдинг (2019)

Прошло несколько мгновений, прежде чем Лорен осознала, что так и не ответила, вместо этого погрузилась в мысли о сне, о том, как сильно в нем нуждалась. Высыпаться – это как? Сколько нужно, чтобы выспаться? Иногда она пыталась складывать короткие отрезки сна, которые удавалось урвать за ночь, и в сумме выходило часов пять, а то и шесть. Этого ведь достаточно? Лорен встряхнула головой, выдавила из себя смешок. Чтобы не расплакаться.

– Ну, как сказать… Как и все, наверное. Кто вообще высыпается с новорожденными детьми? А у тебя как? Только не говори, что она у тебя уже спит всю ночь напролет.

Морган проснулся и начал требовать молока – хныкать, посасывать кулак и вертеть головой.

– Нет, вообще ни разу, – засмеялась Синди. – Но мы с Райаном встаем по очереди, и иногда мне удается поспать чуть дольше.

– Хотела бы я, чтобы Патрик тоже так мог.

– Хочешь сказать, он не встает ночью? Почему? Ты не сцеживаешь молоко, чтобы он мог покормить их из бутылочки?

– Иногда. – Неправда. Ни разу не сцеживала. Даже понятия не имела, где валяется молокоотсос. – Но Патрику сложно вставать по ночам. У него потом на работе голова не варит. Я вроде как сказала ему, что справлюсь ночью сама, и потом оно как-то так и пошло.

Едва произнеся эти слова, Лорен осознала, как нелепо с ее стороны выгораживать Патрика, как жалко звучат эти отговорки. Она подняла глаза, и во взгляде Синди встретила столько теплоты и понимания, что хилую плотину, которая до сих пор сдерживала слезы, наконец прорвало. Пока она плакала, Синди ласково гладила ее по коленке. Когда Лорен снова смогла говорить, она выдавила из себя:

– Я постоянно плачу и не могу остановиться. Мне так стыдно.

– Ты делаешь все, что можешь, и ты отличная мать. Поверь мне. Смотри, какие они у тебя упитанные и счастливые.

Обе они поглядели на мальчиков: пухлые ручки, щеки как спелые персики. Лорен аккуратно поймала руку Моргана, погладила пальчики и вложила свой большой палец ему в ладошку.

– Еще бы они не были упитанными, – сказала Лорен, – столько-то питаться.

– Тебе больше некого попросить помочь?

– Не-а. Не помню, говорила я тебе или нет, но мама…

– Ой, точно. Прости. Тебе без нее, наверное, очень тяжело.

Из глаз Лорен снова полились слезы, рыдания подступали к горлу и рвались наружу, как она ни старалась их подавить. Синди сидела рядом, ласково бормоча что-то успокаивающее. Затем протянула ей бумажную салфетку из коробки.

– В смысле, – пробормотала Лорен, – не знаю, чего я сейчас так расстраиваюсь. Она умерла много лет назад. Прости.

– Тебе совершенно не за что извиняться, – сказала Синди, обхватив ее за плечи.

Лорен прижалась к ней и заплакала как ребенок.

Позже, уже успокоившись, она почувствовала себя лучше – это были хорошие, исцеляющие слезы. Сидя бок о бок, держа в руках чашки с чаем, они с Синди смотрели на засыпающих младенцев.

– Близнецы – такая странная штука, правда?

Лорен эти слова неприятно поразили.

– Нет, – сказала она, нахмурившись. В воздухе повисла обида.

– Ой, – пробормотала Синди. – Ну, то есть не странная, а… интересная. Есть в этом что-то загадочное. Как два человека могут быть одинаковыми и при этом разными? Они же вроде как взаимозаменяемы, и есть в этом что-то такое…

Лорен захотелось, чтобы Синди умолкла. Ее дети не взаимозаменяемы. Это два разных человека. Две личности. Райли серьезный, деловитый – всегда знает, чего хочет, и находит способы это получить. Упорный и смышленый. Морган более спокойный, расслабленный, творческая личность. Они совсем разные, их невозможно перепутать. Даже выглядят по-разному: вроде как одинаковые, но в то же время совершенно непохожие. По крайней мере, для нее. И неважно, что там говорят другие.

Синди, разумеется, не умолкла.