Циклоп - Клайв Касслер (1986)

— Он боялся, что бразильцы, таможенники Флориды, федеральное правительство, морские археологи или другие охотники за сокровищами отберут Ла Дораду или начнут судиться из–за нее, и в итоге он останется с пустыми руками. Кроме того, Рэй не хотел отдавать государству миллионы долларов в качестве налога. В общем, кроме меня, он никому больше не рассказывал о своей находке.

— Что с ней случилось дальше?

— Он вынул из сердца статуи громадный рубин, распилил его на сотни мелких камней и продал по частям.

— Так Лебарон положил начало своей финансовой империи, — догадался Питт.

— Да, но прежде чем Рэй успел распилить изумрудную голову или переплавить золото, к власти пришел Кастро, и ему пришлось спрятать статую. Он никогда не говорил мне, куда спрятал ее.

— Значит, Ла Дорада все еще находится где–то на Кубе.

— Я уверена, что Рэй никогда не возвращался туда, чтобы забрать ее.

— Вы видели его после этого?

— О, ну конечно же, — весело сказала она. — Мы поженились.

— Получается, вы были первой миссис Лебарон? — пораженно спросил Питт.

— В течение тридцати трех лет.

— Но в документах указано, что его первую жену звали Хиллари и что она умерла несколько лет назад.

— Когда Рэй стал богатым, для солидности он предпочитал называть меня Хиллари, а не Хильдой. Когда я заболела, моя смерть стала удобным выходом для него — все бы стали его ненавидеть, если бы узнали, что он развелся с инвалидом. Таким образом, он похоронил Хиллари Лебарон, в то время как Хильда Кронберг доживает здесь последние деньки.

— Поразительно, какими жестокими бывают люди.

— Мой муж всегда был великодушным человеком, иногда даже сострадательным. Но каждый из нас жил своей жизнью. И я не против. Джесси иногда навещает меня.

— Вторая миссис Лебарон?

— Прелестная и заботливая женщина.

— Как она могла выйти за него замуж, если вы до сих пор живы?

Она улыбнулась:

— Рэй просчитался. Доктора сказали ему, что мне осталось жить всего несколько месяцев. Но я протянула еще семь лет.

— Выходит, что он двоеженец, убийца и вор.

Хильда не спорила.

— Рэй — сложный человек. Он берет гораздо больше, чем отдает.

— На вашем месте я бы распял его на ближайшем кресте.

— Слишком поздно, мистер Питт.

Она подняла голову, в ее глазах внезапно заиграл огонек.

— Но вы можете кое–что сделать для меня.

— Говорите.

— Найдите Ла Дораду! — пылко сказала она. — Найдите статую и подарите ее миру. Чтобы об этом знала вся общественность. Это ранит Рэя сильнее, чем потеря его журнала. Но что более важно — вы сделаете то, чего хотел Ганс.

Питт взял ее за руку и легонько сжал.

— Хильда, — мягко произнес он. — Я сделаю все, что смогу, обещаю.

Доктор Хадсон отрегулировал четкость изображения и приветственно кивнул появившемуся на экране человеку:

— Эли, тут кое–кто хочет поговорить с тобой.

— Всегда рад видеть новые лица, — бодро ответил Штейнмец.

Место Хадсона перед видеокамерой и монитором занял другой мужчина. Несколько мгновений он с восхищением смотрел на экран.

— Вы действительно на Луне? — наконец спросил он.

— Время для шоу, — приятно улыбаясь, сказал Штейнмец. Он вышел за экран, снял камеру со штатива и подошел к кварцевому окну, чтобы показать лунный пейзаж. — К сожалению, не смогу вам показать отсюда Землю, мы сейчас на другой стороне Луны.

— Я вам верю.

Штейнмец прикрепил камеру на место и снова встал перед ней. Он подался вперед и уставился в экран. Улыбка медленно сползла с его губ, на лице появился вопросительный взгляд.

— Вы тот, кем сейчас мне кажетесь?

— Вы узнаете меня?

— Судя по голосу и по картинке, мне кажется, что я говорю с президентом.

Теперь уже пришел черед президента улыбаться.