Американская готика (сборник) - Роберт Говард (2020)

— Мертвец! — Силливан заговорил быстрее. — Когда я возвращался после встречи с Джоелом Миддлетоном, я встретил его. Это был вождь тонкава — Волк-охотник, которого твой дед, Питер Вилкинсон, застрелил давным-давно, когда заявил свои права на землю племени. Он гнался за мной и зарезал меня. Я видел его, как тебя… Голого, в набедренной повязке, перьях и боевой раскраске. Точно таким я видел его в детстве, до того как твой дед убил его! Это Волк-охотник вытащил голову твоего брата из могилы! — шептал Силливан, и голос его становился все тише и тише. — Этот индеец вернулся из ада, чтобы исполнить проклятие, которое наложил на вашего деда. Тот ведь вначале притворился другом Волку-охотнику, а потом выстрелил ему в спину. После смерти вождя твой дед отобрал землю у племени. Берегись! В ночи бродит призрак индейца! А в слугах у него кладбищенские крысы… Кладбищенские крысы…

Кровавые пузыри вздулись на губах умирающего, и старик уронил голову. Он был мертв.

Нахмурившись, Харрисон поднялся на ноги.

— Пусть пока полежит тут. Мы заберем его тело, когда будем возвращаться. А теперь поедем на кладбище.

— Поедем? — Лицо Питера было белым как мел. — Людей я не боюсь, не боюсь и Джоела Миддлетона, но призрака…

— Не будьте кретином! — фыркнул Харрисон. — Вы же сами сказали, что старик — сума сшедший?

— А что, если Джоел Миддлетон прячется где-нибудь поблизости..?

— Я о нем позабочусь! — Харрисон был совершенно уверен в собственных силах. Вот только о чем он не сказал Питеру, пока они возвращались к машине, так это о том, что сумел рассмотреть при вспышке выстрела. При воспоминании о том, что он видел, волосы у детектива встали дыбом.

Тот, кто напал на старика, был в набедренной повязке, мокасинах и головном уборе из перьев.

— Кто такой Волк-охотник? — спросил он, когда они поехали дальше.

— Вождь племени тонкава, — пробормотал Питер. — Он дружески относился к моему деду, а тот убил его, точно так, как сказал Джош. Говорят, кости этого индейца и по сей день лежат на старом кладбище.

И Питер замолчал, погрузившись в глубокое раздумье.

Через четыре мили машина выехала на огромную прогалину. Это и было кладбище Вилкинсонов. Ржавый барьер из колючей проволоки окружал несколько могил. Большая часть белых надгробных камней торчала из земли под разными углами. Между низкими могилами разрослась высокая сорная трава.

Дубовые рощи подступали со всех сторон, и дорога, виляя между ними, вела прямо к покосившимся воротам. Сквозь вершины деревьев, в полумиле к западу, можно было рассмотреть какую-то неясную массу, скорее всего, крышу какого-то дома.

— Старая ферма Вилкинсонов, — ответил Питер на вопрос детектива. — Я родился там, так же, как мои братья. Однако уже лет десять, с тех пор как мы переехали в город, там никто не живет.

Нервы у Питера были натянуты. Он то и дело бросал испуганные взгляды в сторону темного леса. Когда он зажигал лампу, которую достал из машины, у него дрожали руки. Он вздрогнул, достав завернутый в ткань круглый предмет, который лежал на заднем сидении. Возможно, воображение рисовало ему холодное, белое, каменное лицо, которая эта ткань прикрывала.

Когда они миновали ворота и пошли между заросшими могилами, он прошептал:

— Мы — дураки. Если Джоел Миддлетон залег в лесу, он перестреляет нас легко, как кроликов.

Харрисон ничего не сказал, а мгновением позже Питер остановился и посветил на могильный холмик, очищенный от травы. Тут все было перекопано.

— Смотрите! — воскликнул Питер. — Я-то думал, мы найдем разрытую могилу. Зачем он ее снова зарыл?

— Вижу, — проворчал Харрисон. — Раскопаем и посмотрим.

— Я видел голову моего брата, — мрачно пробормотал Питер. — Думаю, смогу выдержать вид его безголового тела и не упасть в обморок. Лопаты должны лежать в будке с инструментами. Схожу за ними.