История с привидениями (перевод Александра Крышана) - Питер Страуб (1979)

– ГОСПОДИ! – взвыл Харди, и Питер подпрыгнул. – Ты кретин! Ну что непонятного? Ей зачем-то нужен именно этот дом, и именно это единственный разумный вывод.

– Думаешь, Робинсон ей мешал, и она избавилась от него?

– Вот этого я не знаю. Я видел только, как он уплывает вниз, на пути. Черт-те что! Одно скажу: я хочу взглянуть на этот дом.

– О нет, не надо, – взмолился Питер.

– Да чего ты боишься? – возмутился Джим. – Она обыкновенная баба. У нее странные привычки, но она всего лишь женщина, Кларабелла. Вообще-то я не такой дурак, чтобы соваться в дом, когда она там. А если ты опять наложил в штаны – можешь проваливать прямо сейчас.

Все дальше и дальше разматывалось темное пригородное шоссе, увлекая их в Милбурн.

– А как ты узнаешь, там она или нет? Ты ж говоришь, она сидит в темноте ночи напролет.

– Позвоним в дверь, чучело.

У подножья последнего холма перед поворотом к городу Питер, уже чуть живой от волнения, взглянул на дорогу и увидел огни Милбурна: собранные в кучку в низине, они выглядели так, словно кто-то необъятной ладонью может запросто сгрести их в пригоршню. Милбурн выглядел случайным, временным, как палаточный городок кочевников, и, хотя Питер Барнс знал его на протяжении всей своей жизни – вообще-то это единственный город, который он знал, – сейчас он казался незнакомым и чужим.

Затем он понял почему:

– Джим. Смотри. В западной части города нет света.

– Снегопад оборвал провода.

– Но снег уже не идет.

– Шел – когда мы сидели в баре.

– А ты правда видел в ту ночь ребенка на крыше вокзала?

– Не-а. Просто подумал, что видел. Это, наверно, был сугроб. Или старая газета, или что-то еще… Черт, Кларабелла, да как туда залезет ребенок? Сам знаешь, это невозможно. Если честно, Кларабелла, мне той ночью было страшненько…

7

Там, в городе, Дон Вандерлей сидел за письменным столом в западном крыле отеля «Арчер» и заметил, как внезапно темнота упала на улицу за окном его номера; настольная лампа по-прежнему горела;

и Рики Готорн удивленно раскрыл рот, когда его гостиная погрузилась в темноту и Стелла попросила зажечь свечи; именно в этой части города свет гас по меньшей мере дважды каждую зиму;

и Милли Шин, идя за свечами, услышала медленный стук во входную дверь, к которой она никогда-никогда, ни за что, никогда в жизни не подойдет;

и Сирс Джеймс, которого в библиотеке темнота застала врасплох, услышал быстрые веселые шажки по лестнице и убеждал себя, что это ему показалось;

и Кларк Маллигэн, уже две недели крутивший фантастику и фильмы ужасов и вконец одуревший от зловещих образов – можешь это показывать в своем кинотеатре, но никто не заставляет тебя смотреть, – запустив очередной ролик, вышел из «Риальто» подышать свежим воздухом и увидел во внезапно обрушившейся темноте мужчину, волчьими скачками несущегося куда-то через улицу, со страшной поспешностью, со зловещей целью («Мужик, никто тебя не заставляет смотреть эту муть…»).

Взлом, часть вторая

8

Джим остановился за полквартала до дома:

– И какого черта свет погас…

Они оба смотрели на темный фасад здания, на голые, без занавесок, окна, за которыми не было ничего – ни силуэта, ни огонька свечи.

Питер Барнс думал о том, что видел Джим Харди: о теле Фредди Робинсона, планирующем на заросшие бурьяном железнодорожные пути, и о маленьком-мальчике-которого-там-не-было, но который сидел на крыше и на надгробном камне. Потом пришла мысль: «Я тогда был прав. Страх отрезвляет». Он поднял глаза на Джима и заметил, как тот напряжен от возбуждения.

– Я думал, она все равно никогда не включает свет.