Империя ангелов (перевод Аркадия Кабалкина) - Бернар Вербер (2000)

– Подсунуть выигрыш в лотерею – это не помощь. Наоборот, это сделает его еще несчастнее. Вокруг него будут тесниться только те, кого привлечет запах его богатства. Хотеть разбогатеть мало, надо еще уметь жить со своим богатством. Он к этому не готов. Обогати его, но постепенно, а не как в лотерее. Кто там у тебя следующий?

– Венера: она хочет, чтобы ее соперницу, другую модную темнокожую манекенщицу, которая моложе ее… изуродовали.

– Выполни ее желание, – холодно произносит мой наставник.

Я решаю, что ослышался.

– Я думал, что наша задача – делать людям только добро.

– В первую очередь ты должен заботиться об удовлетворении желаний твоих клиентов. Хотят делать глупости – вольному воля. Помогай им и в этом.

Эдмонд Уэллс увлекает меня в полет над раем.

– Понимаю твое замешательство, Мишель. Задача ангела не из легких. Человеческие желания смехотворны и примитивны. У меня бывает впечатление, что они боятся счастья. Вся их проблема исчерпывается одной фразой: они не желают строить свое счастье, а всего лишь хотят уменьшить несчастье.

Я повторяю услышанное про себя, чтобы вникнуть в смысл. «Не желают строить счастье, всего лишь хотят меньше несчастья…»

Эдмонд Уэллс продолжает свою обвинительную речь:

– Им только и надо, чтобы меньше мучиться от кариеса, чтобы их желанные прежде дети перестали вопить, когда они смотрят телик, чтобы теща прекратила портить своим приходом их воскресный обед. Если бы они только знали, что мы можем им предоставить! Что до бедной Синтии Корнуэлл, соперницы Венеры, то договорись об ее «несчастном случае» с ее ангелом-хранителем, это не составит проблемы, ведь его клиентка наберет очки как пострадавшая. И последняя особенность, к которой я хочу привлечь твое внимание, Мишель. Не знаю, заметил ли ты, что рычаги воздействия на твоих клиентов стали другими. Игорь раньше был внимательным к приметам, а теперь у него развилась интуиция. Венера обращала внимание на свои сны, а теперь интересуется медиумами. На Жака раньше влияла в основном его кошка, а теперь он запоминает сны.

141. Жак, 22 года

Мне приснился кошмар – плачущий волк. Потом девчонка, превращавшаяся в воздушный шар. Девчонка – воздушный шар оторвалась от земли и стала подниматься в небо. Волк наблюдал, как она взлетает, а потом как завоет! Жалобно так. Бескрылая птица начала долбить клювом оболочку девчонки-шара, чтобы заставить ее снизиться, но оболочка оказалась слишком прочной, тогда бескрылая птица взялась за меня. «Говори о смерти! – услышал я. – Говори о смерти…»

Волк выл, птица колотила лапами девчонку. Я поспешил проснуться. Оказывается, Гвендолин во сне усиленно пинала меня ногами.

Ей тоже снился сон. «Это должно прекратиться, – бормотала она и отвечала кому-то: – Нет, не меня, только не это, поверьте, это должно быть не так…» И лупила меня ногами, как будто отбивалась.

Я вдруг получаю удар лапой. Это Мона Лиза II, у нее тоже беспокойный сон. Она не открывает глаз, но хмурится, вытягивает лапы, выпускает когти. Одно дело, когда тревожность проявляют люди, это нормально, но меня пугает, что моей кошке тоже, оказывается, снятся кошмары.

Комната ожидания перед кабинетом ветеринара набита битком. Мой сосед тоже притащил жирного кота.

– Что с ним?

– У Медора близорукость. Он ложится все ближе к экрану телевизора.

– Вашего кота зовут Медор?

– Да, потому что он ведет себя, как послушный пес. Никакой кошачьей независимости! Позовешь его – бежит на зов. А теперь у него развилась близорукость, очки ему напялить, что ли…

– Это, несомненно, общая мутация всего вида. Моя тоже смотрит телевизор со все более близкого расстояния.

– Если этот ветеринар-терапевт не найдет решения, обращусь к ветеринару-окулисту. Не будет толку – придется идти к ветеринару-психоаналитику.

Оба мы смеемся.

– А у вашей что за беда?