Вопрос и ответ (перевод Алексея Осипова) - Патрик Несс (2009)

Мы проехали мимо группы солдат, куда-то ведущих побитого с виду мужчину: руки у него были связаны. Я прижал перевязь с рукой поплотнее к боку и проехал мимо. Когда мы миновали холм с металлической башней, солнце уже стояло высоко в небе. Кони огибали последний поворот перед монастырем… в конце концов, придется туда приехать.

– Што произошло после того, как я ускакал?

– Мы их победили, – сказал Дэйви, морщась от поднимающейся по ноге боли (я видел ее у него в Шуме). – Славно так дали сдачи, по полной.

Што-то село на гриву Ангаррад. Я смахнул, но тут што-то приземлилось мне на руку. Я поднял голову.

– Какого черта? – выразился Дэйви.

С неба на нас падал снег.

Я только один раз в жизни видел снег – совсем давно, когда был еще слишком мал, штобы понять: такое вряд ли случится когда-нибудь снова.

Белые хлопья падали на дорогу сквозь древесные кроны, садились на волосы, на одежду. Тихо, безмолвно… странно, как все вокруг тоже вдруг стихло, словно пыталось рассказать нам секрет… жуткий-прежуткий секрет.

Но солнце-то по-прежнему светило.

И это был не снег…

– Пепел. – Дэйви сплюнул, когда очередная снежинка села почти ему в рот. – Они жгут тела.

Они и правда жгли тела. По верху стены все так же стояли стрелки, а внизу оставшиеся в живых спаклы собирали в кучи тела тех, кто в живых не остался. Костер был огромен, выше самого высокого живого спакла, а тела к нему все несли и несли – и головы у носильщиков висели вниз и рты были закрыты.

Вон тело закинули на самый верх костра. Оно плохо легло и свалилось с другого бока, покатилось по другим телам, через огонь, вниз, пока не упокоилось в грязи – лицом вверх, дыры в груди, кровь запеклась на ранах…

(спакл с мертвыми глазами, лицом вверх, в лесном лагере…)

(спакл с ножом в груди…)

Я тяжело задышал и отвернулся.

Живые спаклы так до сих пор и ходили без Шума, если не считать редкого щелканья. Никакого плача, ни гнева – ничего вообще; никакой реакции на то, што им приходилось делать.

Словно им кто языки вырезал.

Айвен ждал нас с ружьем на локте. Сам тихий, и физиономия совсем не счастливая.

– Вам велено продолжать нумерацию. – Он пнул к нам мешок с плашками и инструментами. – Хотя работы за это время точно убавилось.

– Сколько у нас осталось? – с ухмылкой осведомился Дэйви.

– Триста – триста пятьдесят. – Айвен досадливо пожал плечами. – Точно не знаю.

У меня снова тошнотно повернулось в желудке, но ухмылка Дэйви только расплылась еще ширше.

– Ну, круто, че. Будем по-горячему.

– Еще мне велено выдать тебе это. – Айвен протянул мне ружье.

– Ты даешь ему оружие? – воскликнул Дэйви; Шум его сделал свечку.

– Президентский приказ, – отрезал Айвен и ружья не убрал. – Когда будешь уходить, сдашь его ночной страже. Это исключительно для защиты, пока ты здесь. – Он нахмурился и посмотрел на меня. – Президент сказал тебе сказать, что он знает, что ты сделаешь все по-правильному.

Я таращился на ружье, но не брал.

– Я, еть, в это не верю, – пробормотал Дэйви, тряся головой.

Как пользоваться ружьем, я знал. Бен и Киллиан позаботились, штобы я умел нормально охотиться и стрелял только при крайней необходимости. Ну, и голову себе ненароком не отстрелил.

По-правильному, значит…

Я поднял голову. Большинство спаклов рассеялись по дальним полям, как можно дальше от входа. Несколько их все еще таскали ломаные и рваные тела на костер, горевший поблизости.

Те, которые могли меня оттудова видеть, внимательно на меня смотрели.

Смотрели, как я смотрю на ружье.

И мыслей их я не слышал.

Кто их знает, што они там замышляли?

Я взял ружье.

Это ничего не значит. Я не стану им пользоваться. Я его просто возьму.

Айвен развернулся и зашагал обратно к воротам, на выход, и тут-то я и заметил…