За тридевять земель - Екатерина Мекачима (2021)

От боли у Светозара кружилась голова, когда впереди показалась полоса серебристого берега. Осталось немного, думал Светозар, Царствие Индрика близко. Он привёл Марью. И не только, сокрушался сварогин, слыша, как сильнее завыли волколаки, увидев свет. Неужели Дреф оказался прав? Но сын Леса отогнал незваную мысль и налетевший с ней страх.

Светозар резко остановился, отпустил Марью и повернулся к бежавшим из тьмы волкам.

– Что ты делаешь? – воскликнула Марья. – Мы почти пришли!

– И привели навий, – сухо ответил Светозар. – Им не ступить на берег без меня. Я не позволю мороку завладеть тем светом, что ещё остался в мире.

– Они тебя всё равно заставят дойти до берега, в пастях по частям, но принесут! – завывая, причитала Марья.

– И ты хотела привести тьму в Царствие Индрика? – разочарованно спросил Марью Светозар. – Глупо я тебе поверил…

– Не глупо! – возмутилась Марья. – Я не хотела так. Я думала, у сварогина, что стал сыном Леса, хватит сил!

– Конечно, хватит, – согласился Светозар. – Даже на то, чтобы остаться во тьме. – Светозар пристально посмотрел в пустые глаза русалки, что от его холодного взгляда шагнула назад.

Вой приближался, и когда в сиянии Дрозда, кружившего на Светозаром и Марьей, вновь стали видны сотканные из тьмы волки, Светозар, обратившись к Топи, ударил тоягом о воду, и из озера вновь протянулись водоросли и гниль, которые, цепляясь за волколаков, топили порождений морока. Те волки, что увернулись от цепкой Топи, с рыком бросились на Светозара. Но сын Леса не сопротивлялся им – Светозар обратился к свету, что вместе с болью разрывал его раненую душу, и время замерло. В замершем мире Светозар услышал звучащую золотым сиянием Песнь. Та Песнь была о доме – о Волыньке и о Лесе, та песнь была о родных, та песнь была о друзьях. Песнь была о тех, ради кого он шагнул во тьму. И в той песне был золотой огонь. Огонь шептал, Светозар повторял за ним, и сила золотого света наполняла его Слово.

На глазах поражённой Марьи Светозар, шепча, возжёг тояг золотым светом, и уверенным выпадом отбросил им прыгнувшего волколака. Волк, упав на воду, заскулил, и Топь тут же обхватила его холодными путами.

Тьма ещё отчаяннее набросилась на Светозара, но чем неистовее атаковали сварогина волки, тем легче он отбрасывал их тоягом в лапы Топи: чем сильнее сгущалась над Светозаром тьма, чем сильнее болели раны, тем больше он думал о том, ради чего пришёл во тьму. И эти думы наполняли Светозара прежде неведомой ему силой, и тьма не могла одолеть этот свет.

Поражённая Марья видела, как Светозар молниеносно отбивает золотым тоягом волков, какими бы хитрыми ни были атаки мавок. Даже когда волки набросились на человека стаей, Светозар, не обращая внимания на рвущие плоть когти, разметал мавок, будто могучий богатырь.

Когда тьма пала, в тихом сиянии берега Марья увидела израненного Светозара – юноша едва держался на ногах, с его порванной одежды и длинных волос капала кровь. Сварогин, опираясь на тояг, подковылял к русалке и, молча взяв её за руку, повёл к берегу. Дрозд, чирикнув, полетел следом.

Боль от ран сдавила грудь Светозара, когда ноги ступили на серебряную землю, по которой стелился мягкий туман. Сквозь мглу виделись голубое небо и зелёный лес.

Он смог. Он исполнил Слово. Марья стояла рядом и полным муки взглядом смотрела на него.

– Теперь я могу уйти в Средний Мир, – тихо сказала она, глядя на измученное лицо Светозара, – и помочь тебе.

– Я не могу вернуться, – прохрипел Светозар. – Ты знаешь, что Топи нужна живая душа платой. Ты обманула меня.

– Я думала, у тебя хватит сил! – воскликнула Марья. – Прости!

– Дрозд отведёт тебя на Великую Поляну, – продолжал Светозар, и Марья, сложив у груди руки, кивнула словам сварогина. – Только поклянись мне своей Душой, что исполнишь Слово и спасёшь Лес.