Город (сборник) - Клиффорд Саймак

Конечно, они еще продержатся какое-то время на исследовательском азарте, который вызвала у них гипотеза покойного Генри. Они продолжат упорно трудиться, как велит им профессия. Но увы, сердце они потеряли. Слишком глубоко проросли в их душах страх и предрассудки, смятение мыслей стало их частью, от него уже нельзя излечить…

Если Генри Гриффит поставил себе целью сорвать работу над проектом, ему это удалось, причем мертвым он добился на этом поприще куда больше, чем мог бы добиться живым.

Лодж почти услышал над ухом едкий смешок Генри и сам удивился игре своего воображения – ведь Генри был напрочь лишен чувства юмора.

Удивительно было и то, что персонажем Генри оказался Нищий Философ – старый прохвост, скрывающий свою лживую сущность за изысканными манерами и пышным красноречием. Генри не имел со своим творением ничего общего – он был человек прямой и безыскусный, горбил спину, изъяснялся просто и сухо, да и вообще все больше помалкивал, разве что мог буркнуть что-нибудь коротко.

Выходит, все-таки он был плут? Высмеивал всех устами Философа и никто не подозревал?

Лодж даже головой затряс, настолько дикой представилась ему эта мысль.

Если Философ и потешался над ними, то так мягко и тонко, что никто не заметил сарказма.

В том, что Генри мог смеяться над коллегами, не было ничего страшного. Ужасало другое: Философ вышел на экран вторым. Он появился сразу за Провинциальным Хлыщом и оставался в центре внимания на протяжении всей сцены – жевал индейку и толкал бесконечную напыщенную речь. По сути, во вчерашнем эпизоде он был самым ярким действующим лицом.

И никто не мог вести его вместо Генри, потому что никто не вычислил бы нужный персонаж в самом начале Спектакля. Да никто и не сумел бы без тренировки с первого раза так точно попасть в характер! А ведь нужно было еще и управлять собственным персонажем – учитывая, что треклятый Философ вообще не затыкался!

Значит, как минимум четверо однозначно выходят из-под подозрения – те, чьи герои играли вчера хоть сколько-нибудь активную роль.

Что это может означать?

Либо у них и правда завелся призрак.

Либо Философом управляла память компьютера.

Либо у всех восьмерых членов группы случилась массовая галлюцинация.

Последнее предположение Лодж отмел сразу, а потом и оба оставшихся. Все три версии не выдерживали критики. Происходящее вообще было необъяснимо.

Что может раздавить самообладание команды людей, профессионально обученных искать факты и с великим скепсисом относиться ко всему, что однозначным фактом не является? Изоляции на далеком астероиде для этого мало. Мало угрызений совести от конфликта с устоявшимися этическими нормами. Мало записанного на подкорке средневекового страха перед сверхъестественным.

Нет, должно быть что-то еще. Какой-то фактор, который они пока упустили из виду. Накануне за ужином Мэйтленд говорил о необходимости отыскать новый подход к решению задачи. Пожалуй, он подразумевал, что для их цели старые научные методы, основанные на поиске фактов, потеряли свою актуальность, и, чтобы добиться успеха, надо сойти с проторенной колеи…

Может, Генри подсказал им новый подход? А заодно и привел команду в состояние неработоспособности – этим и своей смертью?

Или был еще какой-то фактор – не вписывающийся в проторенную колею человеческого мышления и стандартной психологии?

А не является ли этим фактором Спектакль? Не стало ли развлечение, призванное удержать людей в здравом уме, причиной их помешательства?

Сейчас они уже расходятся по своим комнатам. Переоденутся, выйдут к ужину, а после снова будет Спектакль.

Вот она, сила привычки. Все полетело к чертям, но Спектакль будет, потому что так положено. Переодеться, поужинать, отыграть роль, утром вернуться на рабочее место и продолжить свой труд, который стал бессмысленным под гнетом постоянного страха, душевного конфликта, смерти, призраков…