Город (сборник) - Клиффорд Саймак

– Я бы хотел думать, что это шутка, – объявил Мэйтленд. – Лично мне бы очень полегчало, знай я, что это чья-то шутка.

– Вот! – похвалил Форестер. – И я о том же! – Он оглядел собравшихся. – Ну что?

Все молчали.

Ждали.

– Никто не шутил, Кент, – сказал Лодж.

– Вероятно, шутник хочет сохранить инкогнито, – не сдавался Форестер. – Можно анонимно! На бумажках напишем.

– Давайте свои бумажки, – проворчал Сиффорд.

Форестер вынул из кармана сложенные листки, аккуратно разорвал их на полоски и раздал.

– Пожалуйста, отвечайте честно, – попросил он.

Когда бумажки были собраны, в большинстве из них стоял прочерк или значилось «нет». Одна гласила: «Это не я».

Форестер собрал их в стопку и вздохнул.

– Ну что ж, гипотеза отпадает. Признаюсь, я не питал особой надежды.

Крейвен тяжело поднялся на ноги.

– Мы тут думаем об одном, – начал он. – Так что можно уже и вслух сказать. Хотя тема малоприятная.

Он с вызовом посмотрел на всех по очереди, словно ожидая, что кто-то попытается его остановить. Все молчали.

– Генри никому не нравился, – продолжил Крейвен. – Не спорьте. Тип он был необаятельный. Сложный, как ни крути. Я общался с ним больше, чем любой из вас. Я согласился произнести речь на сегодняшней панихиде. И для меня это честь, потому что я его очень уважал. Он обладал такой целеустремленностью, таким упорством, каких редко сыщешь даже среди жестких людей. А еще он обладал этическими принципами. Со мной он иногда говорил – немного, по-настоящему, – а больше не делился ни с кем. Я знаю, что он был близок к открытию. И он боялся. Он умер, а ведь со здоровьем у него было все в полном порядке. – Крейвен посмотрел на Сью Лоуренс. – Так ведь? Он был здоров?

– Совершенно здоров, – подтвердила доктор Лоуренс. – Не с чего ему было умирать.

Крейвен повернулся к Лоджу.

– Вы общались с ним незадолго до его смерти.

– Да, за день или два. И вел он себя вполне нормально.

– О чем вы говорили?

– Да как обычно. О чем-то незначительном.

– О чем-то незначительном? – переспросил Крейвен с усмешкой.

– Хорошо, если вам угодно, он заявил, что не хочет продолжать. Что работа наша «богомерзкая». Именно так он и сказал. – Лодж посмотрел на всех остальных. – Что-то новенькое, правда? До такого словечка никто из вас пока не додумался.

– И в своем нежелании продолжать он был более настойчив, чем обычно?

– Да нет… – Лодж пожал плечами. – Он вообще впервые поднял эту тему. Единственный из всех.

– И вы уговорили его вернуться к работе?

– Мы обсудили такой вариант.

– Вы его убили.

– Возможно, – произнес Лодж. – Возможно, я всех вас тут убиваю. Или мы сами убиваем себя. Откуда мне знать? – Он обратился к Сью: – Как по-вашему, доктор Лоуренс, можно ли умереть от психосоматического расстройства, вызванного страхом?

– Клинически выявленных случаев такой смерти нет, – ответил Сьюзен. – Однако на практике… на практике, боюсь, все возможно.

– Он был в западне, – произнес Крейвен.

– Все человечество в западне! – не выдержал Лодж. – Если хотите искать виноватых, вините всех. Всю человеческую цивилизацию.

– По-моему, это к делу не относится, – вмешался Форестер.

– Еще как относится, и я вам сейчас объясню почему, – гнул свою линию Крейвен. – Я буду последний, кто поверит в существование призраков…

Элис Пейдж вскочила на ноги.

– Хватит! – крикнула она. – Хватит! Хватит! Хватит!

– Успокойтесь, мисс Пейдж, – сказал ей Крейвен.

– Но вы заявляете…

– Я заявляю вот что: если и бывает у призрака усопшего мотив – и даже, не побоюсь этого слова, право – остаться на месте своей кончины и мстить, это как раз тот самый случай.

– Сядьте, Крейвен! – рявкнул Лодж.

Крейвен помедлил и нехотя сел, злобно бурча себе под нос. А Лодж потребовал: