На пороге Тьмы - Андрей Круз (2010)

— Да все нормально было, Валерий Львович, до сегодняшнего дня, — улыбнулась Настя. — А вот с вашим заданием чуть не попали, самолет поврежден. — И, выдержав паузу, добавила: — Чинить надо.

Вот так, чего резину тянуть, когда можно сразу к сути дела перейти.

— Но пятно разведали? — спросил Милославский, показывая, что он тоже прекрасно разбирается в приоритетах и их иерархия у него сильно отличается.

— Разведали и на карту нанесли, — сказала Настя, после чего обернулась ко мне: — Володь, давай карту.

Я вытащил из планшета карту со своими пометками, протянул ученому, сказав:

— Я больше к ориентирам привязывал, потому что четких границ пятна не видно.

— Это понятно, четких их и не бывает, — кивнул он, разглядывая, затем спросил: — Кстати, а вы же вроде в Горсвете или ошибаюсь? Мы же виделись с утра?

— Выходной я сегодня.

— Это у нас первое свидание такое, — добавила Настя.

— Очень романтично, — усмехнулся Милославский. — Разведка границ Тьмы как способ весело провести время вместе. Так что там с повреждениями?

— Обстреляли нас, причем довольно серьезно.

— Где? — чуть насторожился он.

— Вот здесь, — сказал я, ткнув пальцем в обозначение на карте, возле которого стояла надпись «с. Копаево». — До двадцати человек, с винтовками.

— Похоже, что адаптанты, — добавила Настя.

— А кому там еще быть? — пожал плечами профессор. — Так близко даже мародеры бы не сунулись, потому как на них обязательно твари из Тьмы кинулись бы — это в пределах «прямого чутья». За вами гонялись?

— Призраки.

— Понятно, — кивнул тот, разглядывая карту. — По поводу фондов на ремонт и прочее — готовьте акт в Администрацию, в отдел фондов, только сначала мне на визу. Посмотрим, что получится сделать, что там с запчастями для По-2 на горскладах.

— На этих складах разве что черта лысого нет, — засмеялась Настя. — Мы тут вообще как бурундуки: все в схроны.

— Ну а что поделаешь, если жизнь такая? — тоже улыбнулся профессор. — Из ваших коллег, фонарщиков, — обернулся он уже ко мне, — половина живет еще и мародерством пустых городов. Город почти все берет, если исправно и имеет хоть какое-то назначение. Мало ли что и когда пригодится? А, ну да, вы уже за генератором гоняли, насколько я помню?

— Так точно, и дальнейшее мародерство планируем.

— Поосторожней все же, а то от лихости много народу гибнет, гонитесь за длинным рублем и лезете куда не просят, — сказал он негромко, после чего, сменив тон на более официальный, спросил у нас обоих сразу: — Так, чем еще могу помочь?

— Во сколько завтра будете, чтобы мне за визой подойти? — спросила Настя.

— Весь день буду на месте, подходи в любое время. Да, с утра, до одиннадцати примерно, будет совещание в Администрации, так что буду отсутствовать. А потом — в твоем распоряжении.

— Видишь? — сказала Настя, указывая на аляповатую вывеску с надписью «Березка», пристроившуюся над дверью в небольшом желтом флигеле, глубоко вросшем в землю.

— Ага, действительно рядом, — кивнул я.

Мотоцикл мы так и бросили на стоянке у НКВД, пошли пешком. Снова заморосил мелкий дождик, тщательно смачивая и без того мерзкую грязь, покрывавшую и дороги, и тротуары. Дворники в городе были, и даже сейчас один из них трудился, зачем-то возюкая метлой из березовых веток по этой самой грязи, но видимого эффекта их работа не приносила. Грязь была везде — заляпывала обувь, отлетая с каблуков, собиралась сзади на брюках или полах плащей и пальто, пачкала вещи, как зараза, передаваясь дальше при прикосновении, и бороться с ней, похоже, нынешними силами было бесполезно. Спасти город от нее мог только асфальт, а он пока, похоже, не планировался, или зима, которая явно приближалась.

У входа в «Березку» стоял большой скребок для обуви, которым и воспользовались, потом мы долго и тщательно елозили подошвами по коврику из щеток, после чего уже прошли в зал.