Страсти и скорби Жозефины Богарне - Сандра Галланд (2018)

— Боже правый! — воскликнул Баррас, увидев меня. — Я уж начал думать, что мы больше не увидим вас в Париже! Вы подоспели как раз вовремя — к началу празднования…

Он сделал несколько танцевальных па, но поморщился, схватившись за поясницу.

— Наконец-то этот хвастун, директор Трельяр, вышел из игры — его избрание в качестве директора признано недействительным.

— Ха-ха, — подражая Баррасу, произнес попугай.

— Вот как? — Я все пыталась вспомнить, кто такой этот директор Трельяр. Теперь я жила совсем в другом мире. — Но почему?

— Ему не хватало четырех дней до возраста, когда он мог бы быть избран.

— Всего-то?

— Четыре или четыреста — какая разница? Закон есть закон, — подражая кому-то известному, произнес Баррас низким голосом. — Ирония заключается в том, что ваш деверь Люсьен Бонапарт обнаружил это нарушение и потребовал справедливости. Ему самому не хватает четырехсот дней до возраста, когда можно стать депутатом, но он поднял крик о четырех днях Трельяра. И все это — в час ночи. Хорошо, что у меня есть чувство юмора.

— Баррас, скажите, пожалуйста: читали ли вы заметку о «Боден компани» в…

— В «Ла-Фе-де-Жур»? Ах да, недавний скандальчик… Законодательный совет возмущен, разумеется, и требует расследования. — Он поднял вверх руки, как бы сдаваясь. — Они просто умирают от желания повесить эту историю на меня. Сидим тут, как на бочке с порохом.

В дверях появился Бото, секретарь Барраса.

— К вам еще одна делегация, директор.

— Это уже третья за сегодня. — Баррас взял меня за локоть и повел к двери.

— Поль, что происходит?

Он поцеловал меня в обе щеки.

— Очередной государственный переворот, бескровная революция. — Помахав рукой, он исчез, в просторном зале эхо гулко повторило: «Переворот… переворот… переворот…»

— Что же, он ничего не может поделать? — спросил капитан Шарль, не отрывая взгляда от шести шаров, которыми жонглировал.

— У меня даже не было возможности спросить. Положение… напряженное. «Боден компани» — последнее, с чем он хотел бы сейчас связываться. Может быть, как-нибудь потом…

— Потом будет поздно, — сказал капитан, позволив шарам упасть и раскатиться.

21 июня

С тяжелым сердцем я написала Баррасу, умоляя защитить интересы «Боден компани».

29 июня

Мы с Мими работали в огороде, когда в ворота въехал наемный фиакр, заставивший меня оглянуться и встать.

— Кто бы это мог быть?

— По-моему, тот забавный человек, — сказала Мими, зрение у которой лучше моего.

Капитан Шарль? Я развязала фартук.

— И кажется, с ним целая свора собак, — заметила Мими.

— Нас выставили, — объяснил капитан, в то время как носильщик обирал собачью шерсть с его охотничьей куртки. Ищейка и пятнистая собака высовывали влажные черные носы из окна кареты, принюхиваясь. Судя по лаю, капитан привез всех своих питомцев.

— Из-за расследования? — Правительственные выплаты «Боден компани» были приостановлены до завершения расследования.

Капитан кивнул.

— Все документы — в надежном месте, но что касается собак… я понимаю, что прошу слишком многого, но…

Опасаясь последствий, я хотела было отказать. Но потом спросила себя: как можно не помочь другу в столь бедственном положении? Если бы не капитан Шарль, не видать бы мне Мальмезона. И кто узнает, что он побывал здесь? Я живу уединенно.

— В фермерском доме комнаты пустуют, — сказала я. — Дочь приезжает только на выходные. Слугам я объясню, что вы мой счетовод.

Пожалуй, я и в самом деле воспользуюсь его помощью в делах.

— Лишь ненадолго, — заверил меня капитан, распахнул дверь кареты и отступил на шаг, пропуская мимо громко лающих собак.

7 июля, Париж

Хотя контракт «Боден компани» по-прежнему подлежит пересмотру, уже стало ясно, что обвинять нас ни в чем не собираются.