Страсти и скорби Жозефины Богарне - Сандра Галланд (2018)

Тут я — ничего не могла с собой поделать — все же рассмеялась. Затявкали собаки. Капитан Шарль подтянул кальсоны и сбежал по лестнице успокоить своих питомцев. Когда он вернулся, я сидела скрестив ноги на кровати, вытирая платком щеки. И все еще смеялась, но уже не как прежде: бока у меня болели.

Смущенный, он сел рядом со мной.

— А мой лакей все храпит… — с печалью в голосе сказал он.

— Ох, капитан Шарль! — Я положила руку ему на плечо и ощутила, что и его тоже разбирает смех. Мы хохотали, не в силах остановиться. Чуть успокоившись, он нежно поцеловал меня и помог встать на ноги. Опасный момент миновал.

11 июля

Утром капитан явился к моей двери с букетом цветов. Я смотрела на него, как мне показалось, очень долго, но, вероятно, этот миг длился не дольше двух сердцебиений. Затем я поцеловала его в гладкую щеку.

— Простите, капитан Шарль, не могу найти нужных слов. — С тем я и приняла подношение.

13 июля

Проснулась от стука копыт курьерской лошади, галопом скакавшей по аллее. «Бонапарт ранен в Египте, — торжественно сообщили мне, — во время нападения на Сен-Жан д’Акр».

— Жене генерала не привыкать к ложным донесениям, — заверила я слуг, но тем не менее велела запрягать карету.

— Поеду с вами! — обронила на ходу Мими, убегая в дом за шляпой.

Сдерживая слезы, я бормотала под нос:

— Донесение, несомненно, ложное. Поеду в Париж, в Люксембургский дворец! Директор Баррас должен все знать…

Внезапный мушкетный залп заставил меня вздрогнуть. Ах да, конечно, завтра же День взятия Бастилии!

Из дома с трепещущими голубыми лентами на шляпе выбежала Мими. Кучер сел на козлы, карета накренилась.

«Директор Баррас не принимает», — сообщили мне во дворце.

— Директор запретил пускать к нему посетителей.

— Но меня-то он, конечно, примет!

— Никаких исключений, — заверил меня юноша при дверях. Видимо, совсем недавно на службе и боится совершить промах.

— В таком случае, не могли бы вы мне помочь?.. — обратилась я к нему дрожащим голосом.

— Так и есть, он ранен, — сообщила я Мими. Тело казалось чужим. Все никак не могла переварить эту новость. — Не только Бонапарт, но и Эжен!

— Тяжело?

— Боюсь, что так…

Судорожно втягивая воздух, я поведала ей обо всем, что мне удалось выяснить. Во время нападения на Сен-Жан д’Акр снаряд разорвался прямо в штабе. Осколки ранили Эжена в голову. Бонапарт, и сам раненый, рискуя жизнью, пришел на помощь моему сыну. Кто-то из сержантов заслонил собой Бонапарта и был смертельно ранен.

Мими обняла меня, и я плакала, не в силах остановиться.

Лошади, пригнув головы, бежали против ветра в Мальмезон. Сердце влекло меня в Египет, в жаркую страну пустынь. Страх воспламенял воображение.

14 июля, День взятия Бастилии

Фейерверки, трубы, барабанный бой. Я закрепила щеколду на свинцовой раме окна, задвинула парчовые шторы, чтобы заглушить шум празднества. Попросила Гортензию остаться со мной на несколько дней.

15 июля, ранний вечер

Сегодня мы с Гортензией дважды ходили пыльной дорогой в Рюэй ставить свечи в деревенской церкви. И у нее, и у меня в спальнях поставлено по молитвенной скамеечке. Мими ходит, освещенная лунным светом, и распевает молитвы вуду. Мы вернулись к богам нашей юности.

22 июля, Мальмезон

Хорошие новости: Бонапарт встал на ноги. Однако до сих пор ничего не известно об Эжене. Я больна от дурных предчувствий.

Незадолго до полуночи, Париж

— Директор Баррас ожидает меня, — солгала я его помощнику.

Молодой человек покосился на часы, стоявшие на каминной полке.

— Пожалуй… — неуверенно протянул он.