Стена - Марлен Хаусхофер (1963)

Ночью меня разбудила луна, светившая прямо в лицо. Все было таким чужим, я с изумлением поняла, что скучаю по охотничьему домику. Только когда я услышала, как под печкой тихонько похрапывает Лукс, у меня немного полегчало на душе, я попыталась уснуть, но долго не могла. Встала и заглянула под кровать. Кошки не было. Я искала ее по всей хижине, но без толку. Должно быть, она выскочила в окно, пока я спала. Звать ее не было смысла — она никогда не приходила на зов. Я снова легла и ждала, глядя в окно, не появится ли маленькое серое создание. Это утомило меня так, что я уснула.

Проснулась оттого, что по мне расхаживал Тигр и тыкался в щеку холодным носом. Еще не рассвело, пару минут я ничего не соображала и не могла взять в толк, отчего это моя кровать повернута в другую сторону. Тигр же как следует выспался и был расположен поиграть. Тут я вспомнила, где я и что Кошка ночью сбежала. Я попыталась еще раз ускользнуть в сон от всех неприятностей надвигающегося дня. Это возмутило Тигра, он вонзил когти в одеяло и так заорал, что ни о каком сне больше и речи не могло быть. Смирившись, я села и зажгла свечу. Полпятого, первые проблески зари смешались с ее желтым светом. Утренняя эйфория Тигра была одним из самых обременительных его качеств. Со вздохом поднялась и поискала старую Кошку. Она не возвращалась. Удрученно я подогрела на спиртовке молока и попыталась умаслить Тигра. Молоко-то он выпил, но впал после этого в веселое буйство и прикинулся, будто мои щиколотки — большие белые мыши, с которыми он обязан покончить. Понарошку, разумеется: он бросался с диким рычанием и делал вид, что кусает и царапает, но кожи не касался. Сон улетучился окончательно. От возни проснулся Лукс, вылез из-под печки и принялся веселым лаем аккомпанировать показательному бою Тигра. Лукс вообще спал когда придется; когда у меня было для него время, он бодрствовал; когда времени не находилось и он ничего не мог изменить — он тоже засыпал. Полагаю, что, если бы я вдруг исчезла, он бы лег и больше не просыпался. Разделить восторгов этой парочки я не могла: думала о Кошке. Открыла дверь, Лукс вылетел на улицу, а Тигр продолжал свои бешеные пляски.

Серо-голубое небо розовело на востоке, выпала обильная роса. Занимался погожий день. Странное это было чувство: глядеть в даль, которую не застили ни деревья, ни горы. И это вовсе не умиротворяющее и не приятное чувство. После года, проведенного в тесной долине, моим глазам нужно было сперва привыкнуть к широким горизонтам. И было слишком холодно. Я замерзла и вернулась в дом, чтобы потеплее одеться. Страшно удручало отсутствие Кошки. Я сразу поняла, что она не осталась поблизости, а побежала назад в долину. Но доберется ли она благополучно? Я жестоко обманула ее доверие, а оно и без того было не слишком глубоким. Ее исчезновение бросило мрачную тень на разгорающееся утро. Но поделать я ничего не могла, так что принялась, как обычно, за дела. Подоила Беллу и выгнала их с Бычком на луг. Тигр не обнаруживал ни малейшей склонности к побегу, он молод и покладист, к тому же, наверное, он пока не чувствует в себе сил жить в одиночку.